Вопрос: «Что означает присоединение к России лично для тебя, чего ты от этого ждёшь? Не смущает ли тебя способ, которым это было сделано? И неужели севастопольцам действительно было так уж плохо, прям невмоготу в Украине?
Буду благодарна, если ты мне это разложишь по полочкам со своей точки зрения».
Ответ: Я тебе так скажу: дело не в притеснениях (которых не было абсолютно — мы прекрасно уживались всегда и с татарами, и с украинцами, и с греками, и с кем только можно здесь, в Крыму), дело в глубинном ощущении себя русскими. Нет ничего удивительного, что севастопольцам не нравилось, что в городе абсолютно русскоговорящем всё больше и больше было украинского языка (старички его просто не понимали многие, несмотря на то, что язык-то похожий, но всё-таки другой) — и по телевидению, и на рецептах в аптеках и т. д. (и нельзя сбрасывать со счетов, что всё-таки украинизация проходила на самом высоком уровне — чего только стоили заявления Тимошенко о том, что Севастополь нужно огородить колючей проволокой и насильственно украинизировать). и то, что мэра города назначал и присылал в Севастополь Киев. И особенно было обидно то, что город русской славы как-то не очень «котировался» украинцами — вот это переписывание истории, насаждение новых героев — вот это было, прямо скажем — нож в сердце для тех, кто историю любит и знает. Поэтому всегда в Севастополе были популярны плакаты: «Мы имеем право на историю и русский язык». И всё равно севастопольцы мирились с этими неудобствами, приспосабливались к новой жизни и даже почти смирились и успокоились. Время действительно лучший лекарь. Но именно поэтому дурацкий (не подберу другого слова, прости) пресловутый закон о языке, который умудрились поставить на голосование в первый же день победы новой власти, переполнил чашу. Нет, ну правда. Почему майдану можно хотеть другой жизни и требовать улучшений, а севастопольцам нельзя? Я уж не говорю об угрозах Правого сектора — слышала о «поезде дружбе»? Ну кому понравится, что их семьям угрожают расправой только за то, что они говорят на русском? Конечно, практически все севастопольцы вышли на площадь. И потребовали давно желанного — статуса русского города. Никто даже и не думал, что весь Крым присоединится к этому, никто ничего не продумывал заранее. Но когда так получилось, ликование было грандиозным. Я такого воодушевления и единения народа просто никогда в жизни не видела. И забыть теперь не смогу. Впервые народ был не массой, не толпой, а именно народом, что бы там ни говорили враждебные СМИ.
И все разговоры о подготовке и планировании этой операции «захвата» Крыма — я не думаю, что это правда. Я так думаю, что Путин просто быстро сориентировался (надо отдать ему должное — не в пример украинскому правительству), взвесил все «за и против», и принял решение нас поддержать (правда, надо оговориться, что я вообще не верю в то, что большая политика может быть человечной — просто интересы геополитики совпали нечаянно с интересами простых людей). Он ведь дооолго молчал и не высказывался, а мы тут сидели на нервах: предаст нас Россия или поддержит? Именно так ставили вопрос жители Крыма. Понятно же было, что националистическое украинское государство не будет приветствовать и гладить по головке тех, кто хотел уйти, отделиться. И когда «вежливые люди» появились в Симфере, всем стало спокойней на душе. Честно. Было даже странно слышать о том, что это оккупанты. Появилась надежда, что мы не одни со своей тревогой, со своей самообороной и со своей бедой. Потому что это беда, когда разделяется страна, когда революция делит семьи, я уж не говорю о друзьях и знакомых. Волна ненависти и злобы обрушилась на нас со стороны тех, кто раньше считался братским народом. Это ужасно больно было (и есть) осознавать. Потому что я лично не испытываю таких чувств. У меня и родные, и друзья остались на Украине, в Киеве. И так это неправильно, когда уже в этих семьях, внутри идёт революция, начинается разделение, вражда, ссоры. Звонит мне подруга и плачет… И не от счастья совсем. И я не понимаю, почему Крым был хорош для россиян, когда был в составе Украины, а теперь он плох для украинцев, когда стал Российским? Почему нельзя принять этот факт как историческую реальность? Как приняли факт передачи Крыма Украине в своё время севастопольцы? Крым как Автономия по всем законам имел право на свой политический выбор. Разве нет? Не знаю, я лично вижу в самом акте референдума победу демократии здесь, на нашем полуострове. Люди шли голосовать с радостью, устроили потом сами народные гулянья — никто не хотел расходиться по домам. И знаешь, всё-таки хочу сказать ещё одно: так получилось, что в моей ленте все русские оказались адекватными людьми, способными на спокойный диалог, готовыми прислушаться к другим, войти в их проблемы и интересы. Очень осторожно многие интересовались: «А не считаете ли вы русских оккупантами? А как вы лично относитесь к России?» и «Как не хотелось бы вас разочаровать!» А вот со стороны некоторых украински-настроенных френдов пролилось столько неожиданной злобы и ненависти… Мне лично неприятно, когда инакомыслящих называют «ватниками» и «совками», а Россию обзывают «рашкой». Я ни к кому не обращалась с оскорблениями, не желала смерти украинским лидерам или разрухи их стране. И не считаю, что все украинцы бандеровцы. Слышать такое и больно, и неприятно. С любой стороны. Тем более от тех, кого считала друзьями. Но что уж теперь — на войне как на войне. И — заметь — не мы затеяли майдан. А вот тем, кто всё это затеял, следовало бы просчитать ситуацию. Тем более, что все олигархи в Украине остались на местах, и украинскому народу не стало легче жить. И это, пожалуй, самое обидное в этой ситуации. Но и самое предсказуемое. Увы.