Сова замолкает, уходит в себя, потом опять тысячелетним эхом звучит её задумчивый голос: «Люди смешны и взбалмошны. Они слишком редко пересматривают и подправляют свои авторитеты, и если уж и займутся этим, то трясут и перетряхивают все, не проявляя ни вкуса, ни такта, ни разборчивости, ни чувства меры, ни бережливости. Это я опять о Прометее. Тысячи лет унесла с собой Лета, а вам все ещё невдомёк, что он символизирует не только бескорыстный Свет, Тепло и Разум, но и воплощённую Любовь. Ты думаешь, для чего у него каждую ночь отрастала выклеванная орлом накануне печень? У вас говорят: Зевс сделал так, чтобы длить мучения преступившего его закон. Но это однобокая, уродливая, типичная на Земле мучительски-сострадательная логика. И ещё вы не знаете древних: средоточием любви они считали печень, а не сердце. У Прометея вновь и вновь — бесконечно возрождается любовь к людям, как бы с ним ни поступали, как бы ни терзали его силы зла. Ты же знаешь немало примеров: сколько бы ни старались выклевать у настоящего идейного коммуниста его душу клеветники и завистники, мещане и карьеристы, — все они по своей натуре мелкие буржуа, — его ни сломить, ни озлобить невозможно… В этом весь секрет — в бесконечности и неуёмности гуманизма, если он служит не самоутешению индивидуалиста, а содержит в себе начало общинности. Вот чего у рабочего класса не отнимешь».