Бывает вечером сидишь у огонька,
грустишь и думаешь о том. что было,
Вспоминаешь образ тот издалека,
Твоё лицо, и губы, которых не забыла.

Как можно это взять и всё забыть,
Забыть всё то, что когда-то я любила,
Хотя стараюсь, сильно, его я удалить,
Вроде никогда тогда и не любила.

И всё же память не даёт совсем убрать,
Твой образ, спрятанный в уголке души,
Та первая любовь не хочет умирать,
И остаётся навсегда в моей тиши.

Она приручает то буквы, то облака, танцует на битых стёклах и на мостах.
Он так уверенно держит себя в руках, что сам уверовал в то, что он слишком стар.
Когда она наливает себе вина, отметить удачный вечер седьмого дня,
в его бокале коньяк, и он пьёт до дна, за всех, с кем вживую и мысленно изменял.
В её карманах с десяток дурацких снов, флакончики йода, две связки чужих ключей.
Он помнит её на вкус. Он на всё готов, чтоб к ночи не вспомнить три родинки на плече.
Она управляется с памятью так легко, как будто бы та не стреляет исподтишка.
Он знает, что все её шуточки в стиле «кольт» похожи на шила, запрятанные в мешках.
Она насыпает овсянки и отрубей, когда он уже намечает себе маршрут.
Она говорит: — Не люблю тебя, хоть убей.
Он ей кивает: — Взаимно.
И оба врут.

Я касаясь тебя, весь от счастья дрожу,
это все от того, что тобой дорожу.
От любви, что в душе у меня,
много там для тебя, и тепла, и огня.

У горящей свечи, в той ночи,
ты со мной о любви, не молчи.
Эхом тихим ответят слова,
мы сидим за столом, в тишине, до утра.

Взглядом тихо встречаюсь, в глубине твоих глаз,
и улыбка твоя, так нежна, каждый раз,
Ты скажи, что-нибудь, не молчи.
Мягкий отблеск, дрожащие тени свечи.
… показать весь текст …