Пьер Карден: имя ценой в миллиард евро

2 июля исполнится 90 лет великому французскому модельеру Пьеру Кардену. Сын венецианского крестьянина, перебравшегося во Францию, бывший подмастерье, он более шести десятилетий назад создал собственный дом моды. С тех пор Дом Кардена превратился в империю, над которой никогда не заходит солнце.
Моду он превратил в индустрию. «Мое имя стоит миллиард евро, — утверждает кутюрье. — Я присутствую в ста странах, где продаю сотню изделий и продуктов». Это не только одежда, которая производится по бесчисленным лицензиям, но и обувь, бижутерия, аксессуары, мебель, часы, духи, вино и минеральная вода, шоколад и макароны.
Пьеру Кардену суждено было совершить, быть может, главную революцию в моде. Он первым вывел от-кутюр, высокую моду, на улицу, демократизировал ее и создал прет-а-порте. В 1954 году он открыл первый женский бутик «Ева», а три года спустя — мужской, «Адам».
В одежде он всегда стремился соединять комфорт и элегантность. В его пиджаке, по словам модельера, одинаково удобно менять автомобильное колесо и прийти на прием в королевский дворец. «Главное для меня — это форма, — излагает свою концепцию Пьер Карден. — Потом материя, а цвет — лишь последний элемент».
«Когда после войны я начинал создавать свою линию одежды, — вспоминает модельер, — во всем мире было всего-то два десятка кутюрье. Сейчас их сотни. Но моды больше нет. Если бы мне пришлось начинать все сначала, я не знал бы, что делать — все уже придумано. К тому же нынешние кутюрье предпочитают не одевать, а раздевать женщин и мужчин. Тон повсюду задает секс».
«Жан Поль Готье, который был моим учеником, — продолжает Карден, — превратился в мою полную противоположность. В своих туалетах он стремится, прежде всего, к провокациям. Всего один раз я побывал на его дефиле, во время которого на помосте появился мужчина-манекен с обнаженным задом. Он был одет как женщина. Мне это неинтересно».
Блистательный кутюрье-новатор оказался крутым капиталистом. На Кардена трудятся около 900 заводов в разных странах. С состоянием более 300 миллионов евро он входит в первую сотню самых богатых французов.
При этом мультимиллионер ведет жизнь аскета. «Богатство кружит голову лишь кретинам, — подчеркивает Карден, — мне же нужны деньги лишь для того, чтобы творить. Мне самому ничего не надо, и моя комната напоминает монашескую келью. Я люблю успех, от меня никогда не отворачивалась фортуна, но я равнодушен к богатству… Ем я очень мало: вареные овощи, приготовленную на пару рыбу и иногда выпиваю рюмку белого бордо для поднятия тонуса».
«Надо уметь предвидеть будущее, — учит Пьер Карден. — Со временем вода будет стоить дороже вина, и поэтому я купил горный источник неподалеку от Флоренции. Эту воду пили Данте, Леонардо да Винчи, Микеланджело. Сегодня ее продают в аптеках».
Злые языки утверждают, что главная движущая сила Кардена — его непомерное тщеславие. Он охотно сравнивает себя с другим знаменитым венецианцем — Марко Поло и гордится близостью с сильными мира сего. Вместе с генералом де Голлем и Брижит Бардо он попал в пятерку самых известных в мире французов.
Выдающийся портной, кажется, опередил всех своих соотечественников по числу орденов, медалей, премий, гран-при, дипломов и прочих регалий. Он трижды получал высшую награду парижских кутюрье — «Золотой наперсток», его детская книга «Сказка шелковичного червя» отмечена премией Антуана Сент-Экзюпери. Он единственный член Академии изящных искусств, представляющий высокую моду, а также почетный посол ЮНЕСКО, который помогал жертвам Чернобыля.
На протяжении десятилетий Карден выступает в роли одного из главных меценатов Франции. Гений маркетинга давно понял, что для его фирмы это лучшая реклама. Он финансировал около 500 спектаклей в разных странах, организовал бессчетное количество выставок.
В Москве Пьер Карден впервые побывал в 1963 году. В 1991-м кутюрье организовал на Красной площади показ мод перед 200-тысячной аудиторией. И с тех пор приезжал в Россию десятки раз.
Карден одним из первых во Франции широко открыл двери для российской культуры, щедро оплачивая гастроли. В Париж и Нью-Йорк он привозил ленкомовский спектакль «Юнона» и «Авось». На сцене его театра «Эспас Карден» Марина Влади играла Раневскую в «Вишневом саде», Андрей Вознесенский читал стихи и показывал инсталляции. В Москву Карден привозил мюзиклы «Тристан и Изольда» и «Безумства Дали», спектакль «Горький на Капри». В «Эспас Карден» он устраивал фестивали российского кино, выставлял наших художников, включая Илью Глазунова, приглашал на свою сцену чеченский танцевальный ансамбль «Ловзар».
Своей музой Карден любит называть Майю Плисецкую. «Я увидел Майю в „Кармен“, влюбился в нее с первого взгляда, и мы стали дружить, — рассказывал вашему корреспонденту модельер. — С тех пор я создавал костюмы ко всем ее постановкам. Первые — для „Анны Карениной“, потом для „Вешних вод“, „Чайки“, „Дамы с собачкой“… Майя не просто великая балерина ХХ века, она воплощение танца и символ русской культуры. Я отмечал юбилеи Майи в моем театре, приглашая балетных звезд со всего мира».
«Я одеваюсь у Кардена, которому сохраняю абсолютную верность, — рассказывала мне Майя Плисецкая. — У него одевается и Щедрин. Я в своей жизни знала множество модельеров, но никто из них, кроме Кардена, мне не нравился. Рядом с ним все слабаки».
И в 90 лет Пьер Карден продолжает расширять границы своей империи: создает новые модели одежды, открывает музеи и театры, прикупает особняки. Он не забыл отцовской заповеди: «У каждого человека должен быть чердак, где он хранит запасы на черный день». Его «чердаками» стала недвижимость. В его коллекции — венецианский дворец Казановы и французский замок, принадлежавший маркизу де Саду, где теперь проводятся ежегодные театральные и оперные фестивали.
Вспоминая свою долгую жизнь, Пьер Карден жалеет только о том, что знаменитая актриса Жанна Моро, с которой он прожил четыре года, не родила ему ребенка. Потом окончательно взяла верх однополая любовь: «Я всегда пользовался большим успехом у мужчин, чем у женщин, хотя спал и с теми, и с другими. Ведь человек я свободный. Меня любили, обольщали и домогались необыкновенные люди».
Пьер Карден выставил свою империю на продажу. Цена — миллиард евро. Желающих вступить во владение за такую сумму пока не нашлось. Но мэтр не спешит: «Моя сестра прожила сто лет. Так что у меня еще есть время».