Я вселенского калибра
И талант и гений!
Если нет стихотворений,
Я пишу верлибры!
Я вселенского калибра
И талант и гений!
Если нет стихотворений,
Я пишу верлибры!
Ты говоришь, — все хорошо.
А мне б отвлечься…
Как будто день один прошел —
Минула вечность…
Я думал, мне достанет сил —
На дни и годы…
Казалось, я не уходил, —
Гостил поодаль.
Казалось — сел не в тот трамвай, —
Пустяк неловкий.
И вот вернулся невзначай
На остановку…
Это было словно уход в астрал… тот, где тело с душою врозь:
он всегда приходил, если я желал, а порою без всяких просьб.
Он не ведал запретов, не знал табу. Был со мной бесконечно прост.
И шептал мне в ухо названья букв, я лишь делал их перепост.
Он чуть слышно шептал — едва-едва, так, что я лишь расслышать мог
сочетания звуков, творя слова, а из них — сочетанья строк.
Я себе наливал до краёв бокал, прикурив — запивал взахлёб,
и записывал всё, что он мне шептал, не забылось под утро, что б…
Чтобы утром, пролистывая блокнот, — удивляясь, что почерк нов! —
распознать слова не из букв, а нот, или даже не нот — штрихов.
Я потом расшифровывал те штрихи, не откладывал на потом.
И читал… стихи! И читал стихи, алкогольный поправ синдром.
Это было словно уход в астрал, где душою я неглиже…
Наливаю себе до кра
Снега нет. И не радует вовсе прогноз…
Я не знаю, какое молить божество,
Чтобы снова святое сбылось Рождество…
Чтобы чудо свершилось — и грянул мороз…
Чтобы зябнущий, снегом оправился куст,
Чтобы пальцам не чувствовать мерзнущих рук,
И ловить среди шорохов стынущих звук —
Под ногами опавших кристалликов хруст.
Чтоб с тобою пустившись в нехоженый путь,
От себя отстраняя угаснувший год,
Припорошенный, нам не минуть поворот,
И, очистившись снегом, за ним отдохнуть.
Конечно, я брутально низок!
Но знай, тебе «засчитан слив»:
Чем твой обширней «чёрный список»,
Тем сам ты более труслив!
Я щщитаю, что если бы Пушкин в наше время зарегился на каком-нибудь поэтическом сайте, его затроллили бы даже не за глагольные рифмы, сочетания типа «любовь/вновь», «мгновенье/виденье» и «банальность» образов. Его бы наши строгие поэтши заклевали даже не за такие строки:
С утра садимся мы в телегу;
Мы рады голову сломать
И, презирая лень и негу,
Кричим: — Пошёл! Е… ёна мать!
Они милого Сансергеича дружно зачморили бы за строки, которые, со свойственной самолюбивым, но примитивным умам особенностью все примерять на себя, всенепременнейше таки отнесли бы к себе:
«Пупок чернеет сквозь рубашку
Наружу титька — милый вид!
Татьяна мнёт в руке бумажку,
Зане живот у ней болит:
Она затем поутру встала
При бледных месяца лучах
И на подтирку изорвала,
Конечно, «Невский альманах».
Светлана Автономова Часто можно слышать пьяных говорунов, которые болтают всю ночь , беспрестанно матерясь
Светлана Автономова Это изречение понравилось.
Светлана Автономова И то, и другое-та ещё проблема....
Светлана Автономова В основном на отсталую...
Регина ГенинаGuseva Ой Натали и вдруг
как разбудила Ты у всех
И стимульнула Дух.....
Светлана Автономова У вас сплошной сарказьм....
Светлана Автономова Вы полагаете, что горделивый человек не ругается?
Регина ГенинаGuseva и жить как жили-не спеша...
Светлана Автономова Про зубы иногда спрашивают, не жмут ли они...
Светлана Автономова Повеяло "оптимизмом"....