Я могу быть с моим сыном и сказать ему: «Милый, я вижу твою боль. Что я могу сделать? Я люблю тебя. Если ты сможешь показать мне мою роль здесь, для того чтобы я смогла помочь тебе, я сделаю это. Я люблю тебя. Я здесь». Я смогу обнять его. Но страх сам собой не сможет покончить со страхом. Моя боль не сможет покончить с его болью.
И если он скажет мне: «Ох, нет, мама, ты не сможешь помочь мне. Уходи», я услышу его. Прекрасно! Как он ясен в этом, и тогда я ухожу. Это оставляет ему возможность исцелить самого себя, он находится с внутренним Мастером. Я не учу его, что я источник его счастья. Это безумие. Что произошло бы, если я умру? Он потерял бы источник своего счастья. Возвращать его к себе — это любовь.