Что может быть ближе, чем собственная тоска,
Что роднее бывает и ближе тягучей её?
Она заполняет тебя, как сосуд, до виска,
А после стреляет в него.
Что еще, кроме твоей нутряной тоски,
Будет с тобой, создаст одинокий уют,
Даже когда продырявлены ей же виски,
Она говорит: «Я тут».
Окружая, тоска представляет собою пыль,
Пробирается в глотку, щекочет слезами нос,
Подает тебе, как безногому, свой костыль,
Чтобы ты её дальше нес.
И идешь ты с тоской, ковыляя своей стезей,
А она уселась на шею и не прогнать.
Глотаешь воздух вперемешку с сухой землей,
Выдыхаешь с укором:
«Твою же мать…»