Есть одна известная идея: «Не надо никого переделывать, принимай, каким есть, а не хочешь принимать — найди другого».
В целом мысль верная, но, слишком буквально понятая, она может немало запутать. Интересно, легко ли получается «найти другого»? И, если — да, то у меня появляются серьезные сомнения: были ли отношения?
Была ли глубокая привязанность, были ли чувства? (я пока намеренно избегаю слово «любовь», об этом — позже).
Легко ли не «переделывать», не ждать, не хотеть чего-то от любимого? И возможно ли вообще?
Вспомним, что эмоциональное влечение, нежность, привязанность никогда не возникают случайно. Так или иначе, возлюбленный напомнил известный нам образ (или фантазию о нем), — образ родителя.
Вместе с этим образом просыпаются, возбуждаются, приходят в движение надежды, мечты, страхи, и любовь, которую мы когда-то к родителям испытывали. Другими словами, возникает постоянное и мощное эмоциональное переживание, притягивающее нас к человеку, к которому мы испытываем все эти чувства.
Подчеркну: это не полный возврат, не дежа вю, это отношения с другим человеком, но в эти отношения огромным потоком вливаются все старые, не прожитые до конца чувства.
Очень коротко: мы никогда не сможем полюбить человека, который прямо или противоположно не напоминает родителя. Причем — и мать, и отца; два образа сливаются в одном человеке, делая его невероятно энергетически заряженным (и как такого человека с легкостью заменить другим?)
Для чего же мы хотим партнера переделывать?
Потому что мы хотим наконец-таки получить ту любовь, которой были лишены. Поддерживающую и безусловную. И мы очень хорошо знаем, что должен был родитель сделать, но не сделал.
Если родители, к примеру, не очень-то защищали от наездов других людей, то человек будет стремиться заполучить от партнера такую защиту.
Причем, именно так, как было нужно тогда. Например, очень хотелось, чтоб папа оттаскал грубиянов и обидчиков за ухо. Будет хотеться именно такой защиты — чтоб партнер вмешался, и дал в морду (или ухо) — кому надо.
Что будет происходить, если партнер, к примеру, не таков? Не дает в морду, а предпочитает договариваться, или даже вовсе откажется защищать? Будет ре-травма, разочарование, и попытка переделать партнера. Обидой, агрессией, обесцениванием и т. п.
Является ли такое давление инфантильным? Да, потому что идет из детской части, а детская часть инфантильна по природе своей.
Разрушает ли такое действие отношения? Да, но только очень, очень хрупкие, перегруженные ожиданиями, где люди не в состоянии взять на себя хоть какую-то ответственность за свои чувства, и признать права партнера на не-идеальность…
По моему мнению, если детская часть травмирована недостачей любви и принятия (а такую картину наблюдаем у большинства), попытки подстроить партнера «под себя», переделать, изменить, непременно будут. При этом, не важно, как именно: кричите ли вы в ярости, или критикуете в надежде исправления, или учите жизни, или же терпеливо ждете, — все это попытки навязать партнеру задачу залечивания своих детских травм.
Надежда изменить партнера имеет своим происхождением попытку изменить родителя.
Для того чтобы получить-таки любовь, защиту и принятие. А именно — удовлетворить психологическую нужду, потребность, иногда — очень маленького ребенка. Контролировать нужду невозможно, сознание перед бессознательным бессильно — сорри!
Если контролировать невозможно, что же делать?
Признать права на свою нужду. Сочувствовать себе, и помогать справляться с болью и неудовлетворенностью по поводу того, что партнер так же, как и родитель, не реализует нужду желательным способом. И учиться принимать, ценить то — что партнер готов дать.
Разница между «нуждаться» и «любить» такая же, как между «брать» и «давать». В отношениях невозможно только давать, это абсурдная идея. Нуждаться в партнере, когда вы в отношениях — это нормально, естественно. Так же нормально брать что-то из отношений. Например, поддержку, заботу.
Однако то, что по-настоящему разрушает отношения — это попытка переложить всю ответственность за удовлетворение детских нужд на партнера.
Тогда все пространство отношений как будто отдается травмированному «ребенку», который мечтает об идеальном родителе. И который «из травмы» жаждет только «брать» — причем определенным образом.
Большую часть заботы о своей детской части нужно взять на себя. Именно так можно сохранить отношения — когда каждый из партнеров сам озаботится нуждами своего внутреннего ребенка.
К примеру, так… «Когда я была маленькая, меня не хотели слушать, не воспринимали всерьез… Высмеивали довольно-таки ядовито, было очень больно. Мне и сейчас страшно говорить, я так боюсь этой насмешки. Я очень чувствительна к тому, как мой мужчина реагирует на мои слова… В какой-то момент я решила для себя, что сказать то, что я хочу, для меня важнее того, услышат меня или нет. Теперь я выражаю свое мнение даже в том случае, если не ощущаю
поддержки".
Символически это означает, что рядом с каждым Ребенком появляется свой Взрослый, который его опекает, и заботится о том, чтоб ребенок смог ПОПРОСИТЬ о какой-то своей нужде другого человека.
Не требуя реализации своей просьбы определенным способом (тут мне пришли на ум жалобы одной моей клиентки, которую изводил муж: он никак не мог смириться с ее «неискренними» извинениями — интонации были «не те»)
При таком положении дел, когда Ребенок «под присмотром» и защитой, «освободившееся» пространство в отношениях наконец-то займут Мужчина и Женщина.
Эти фигуры, будучи признанными, дают то удовольствие, которое мы так любим: завоевание и соблазнение, секс, нежность, и восхищение.