Она полночи виски пила, как воду.
В вечернем платье, с грацией леопарда
с утра пошла на рынок для садоводов,
себе купила грабельки и лопату.
Явилась в парк, стараясь держаться прямо,
но чуть кренясь — так птицы летят, подранки,
потом спокойно вырыла в парке яму,
потом туда сложила его подарки.
Землёй засыпав, сделала низкий холмик.
Она бывает в гневе похуже фурий.
Теперь сидит. И любит его, и помнит.
Теперь сидит над ямой, ревёт и курит.

Он звонит: «У меня есть пара часов».
Она срывается.
Вешает амбарный засов
на компьютерные девайсы.
Быстро бежит по лестнице: цок-цок-цок.
Держится молодцом.
Она ломает свой график, утренний ритм.
Она сама не знает, что говорит,
но, вероятно, глупое что-то, доброе,
пока они целуются, как подорванные,
как два тяжеловеса тяжелораненных…
Они всегда встречаются на окраинах.
Она с ним вместе ездит по Химкам-Ховрино
и говорит про Моцарта и Бетховена,
… показать весь текст …

Дома он, она и две их старые серые кошки.
Обычная квартира. Не центр, хрущевка, распашонка, трешка.
Выключен телек, включен торшер.
Тихая музыка. Кокер и Шер…
Открыты окна настежь, в осень, в звезды, в ночь.
Не спится ей, ему и двум их кошкам точь
В точь похожим друг на дружку.
Горячий чай он и она из одной их любимой кружки.
Он бы уснул давно, но она болтает по скайпу с подружкой,
С Ксюшей.
Давно, уже больше часа…
Обычный вечер… Обычное счастье…