Поделюсь с Вами историей, которую мне рассказала моя знакомая. Дело было в конце прошлого века. Наша медицина, на тот момент еще советская, славилась, ну, очень большой гуманностью. И о методах принудительной стерилизации все с огромным вздохом облегчения позабыли. «Плодитесь и размножайтесь», как говорилось в писании. Несмотря ни на что. Ну, и собственно сама история. Рассказ ведется от имени моей знакомой.
«Дело было летом. К нам в ОПБ (отделение патологии беременности) поступила милая улыбающаяся женщина лет 30. Сначала мне ее улыбка понравилась. Потом стала раздражать. А вскоре мой диагноз подтвердился. В ее карте беременной было указано, помимо срока беременности и всех сопутствующих
этой беременности патологий, что она страдала шизофренией. Ни больше, ни меньше. Успокаивал вердикт психиатра: «Женщина социально не опасна и может находиться на лечении в обычном стационаре». Психиатр психиатром, но все колющие и режущие предметы с целью собственной безопасности пришлось убрать под замок.
Наташа (так звали ту женщину) продолжала мило всем улыбаться, раскланивалась в пояс при появлении лечащего врача и с завистью поглядывала на медицинские халаты, как на предмет вожделения. Так продолжалось дней пять. А потом однажды, на утреннем обходе врача выяснилось, что Наташа пропала. Мы обежали все несколько этажей роддома в поисках пропажи. Наташи нигде не было. Были прочесаны все «злачные» места, где, несмотря на строжайший, под страхом лишения премии, запрет курили
работники роддома. Наташа растворилась.
Спустя некоторое время весь персонал отделения, кроме санитарок и постовой медсестры, собрался в ординаторской на совет «в Филях». Куда с криком раненного бизона не вошла, а влетела наша врач-
ординатор, на ходу путаясь в завязках далеко не белого медицинского халата.
— Что за хрень! — пробасила она. — Кто взял мой халат? Я ненадолго зашла в туалет, а его оставила на крючке возле двери. И вообще, что за глупые шутки?
А надо отметить, что к одежде в роддоме особые требования, предписанные санитарно-гигиеническими
нормами. Никакой синтетики, только хлопок. Ну, и чтобы в жару не париться, под халат одевалась
ТОЛЬКО х/б юбка и, естественно, бюстгальтер. А учитывая то, что в нашем коллективе работали и мужчины врачи, то продефилировать в таком виде наша ординатор явно не могла, дабы не скомпрометировать свое доброе имя. А поскольку наш служебный туалет находился в отдельном крыле,
то «редкая птица туда залетит». Бедолаге врачу пришлось минут сорок орать о помощи, наполовину
высунувшись из-за двери санузла, пока ее там не нашла зашедшая на крик пациентка отделения.
Выслушав причитания нашей обворованной коллеги, было принято решение сообщить в милицию о пропаже женщины. И тут в дверь ординаторской постучали. Вошедший врач из соседнего отделения
держал за руку… нашу Наташу.
— Это ваше? — почему-то в среднем роде спросил он.
На Наташе красовался пропавший халат.
— Забирайте. Половину женщин в моем отделении она уже осмотрела. Пойду доделывать то, что не успела, — ехидно произнес наш коллега и скрылся за дверью.
Оказывается, увидев на крючке оставленный халат, в мозгу Наташи что-то перещелкнуло. Она одела его
и ПОШЛА В ОТДЕЛЕНИЕ ЭТАЖОМ НИЖЕ ДЕЛАТЬ ОБХОД. Кстати, осматриваемые женщины ничего
странного не заподозрили и стали задавать Наташе вопросы, как если бы их осматривал настоящий врач.
Поймали ее только в третьей палате. Она уже настолько вошла в роль врача, что отругала одну женщину
за то, что та есть неправильную пищу. Прочесывая все закоулки роддома, никому и в голову не могло
прийти, что наша беглянка ведет осмотр родивших уже женщин.
Приехавший вскоре психиатр пытался нас убедить, что Наташа социально не опасна. А ее выходка не причинила никому вреда. Но, наша завотделением была непреклонна. И Наташу перевели в специализированное отделение. Что с ней было потом, я не знаю. Но, вскоре рядом с туалетом появился
шкафчик, куда под ключ запирался халат, если кому-то из медперсонала захотелось бы посетить санузел".