Волхвы с Лубянки (о возрождении язычества в России)
СОВРЕМЕННОЕ «РУССКОЕ ЯЗЫЧЕСТВО» («РОДНОВЕРИЕ»). АНАЛИЗ СОЦИОПОЛИТИЧЕСКОГО ЯВЛЕНИЯ
Что-то слишком много в последнее время в родном городе появилось людей (в первую очередь, молодежи), именующих себя «родноверами», заявляющих, что они исповедуют некий «культ древнеславянских богов», являются адептами каких-то «волхвов», которые, якобы, «обладают сакральными знаниями» — и прочее в том же духе. По началу было смешно, сейчас — не очень. О том, откуда и для каких целей возникло в современной России так называемое «русское язычество», ТЕ, КОМУ ПОЛОЖЕНО, знали всегда. А те, кто сегодня носится с разными перунами и прочими даждьбогами, в абсолютном большинстве своем, понятия не имеют не только об этих самых перунах, но и о том, кто и для каких целей извлек этих замшелых идолов из тьмы и пыли веков на свет Божий. Впрочем, обо всем по порядку…
ВЕК ДВАДЦАТЫЙ, ПЕРВАЯ ПОЛОВИНА: ДЕКАДАНС, ПЕРУН И КРАСНОЕ ЗНАМЯ
Когда новоявленные «родноверы», хватая за лацкан, пытаясь втолковать мне, неразумному, что их «вера» — это, все же, «вера наших общих предков, часть мировой культуры» и прочее, одним из главных вопросов, который они задают, заранее готовясь использовать ответ в свою защиту, звучит так: «— Ну неужели Вам, человеку образованному и культурному, не интересна наша древняя история — та история, которая была у нас до Крещения Руси, и та, которой нас лишило это (далее следует какой-нибудь ругательный эпитет) Христианство?!». Нет, не интересно. Мне, «человеку образованному и культурному», абсолютно не интересна эта самая «наша древняя история, которой нас лишило Христианство». Не интересна. Услышав такой ответ, мои собеседники, как правило, смертельно обижаются и начинают обвинять меня в отсутствии патриотизма, в том, что мои мозги «зомбированы христианством», и даже обещают «разобраться» со мной, «когда настанет время». На самом деле, я им отвечаю не совсем честно: конечно, мне интересно узнать о том, что было три, четыре, десять тысяч лет назад, но… Но не более, чем причина, по которой вымерли динозавры, или проблема существования внеземного разума. То есть, все это интересно, конечно, но не настолько, чтобы день и ночь думать только об этом, и подчинять этому интересу свою жизнь. И уж совсем не настолько, чтобы маниакально изучать статьи, брошюрки и книги разного рода бородатых шарлатанов в расшитых рубашках, объявляющих себя «волхвами» и «баянами всея Руси».
Не стоит изрекать банальную истину о том, что Россия переживает сложное и переломное время — и, тем не менее, это так. Россия — да и не только Россия — переживает это время не впервые, и не в последний раз. А для подобных эпох свойственно, среди прочего, переосмысление прошлого, попытка найти в глубинах веков ответы на те вопросы, которые ставит современность. На рубеже XIX и ХХ столетий подобный процесс охватил сначала Европу, а потом и Россию. Тогда в Европе не было ни одного мало-мальски уважающего себя этноса, который не претендовал бы на звание самого-самого древнего — со времен все тех же динозавров обладающего сакральным знанием и несущего свет всему человечеству. Интеллигенция того времени начинает увлеченно записывать древние народные предания, зарисовывать традиционные орнаменты, разыскивать предметы и следы древних культов. Именно тогда начинается ажиотаж вокруг Стоунхенджа и друидов, именно тогда были опубликованы легенды о короле Артуре и рыцарях Круглого стола, а в континентальной Европе вспыхивает интерес к викингам и нибелунгам. Российская Империя не осталась в стороне — здесь были записаны финский эпос «Калевала» и бурятский «Гэсэр», а русская интеллигенция начинает усиленно интересоваться дохристианским периодом национальной истории. Правда, в отличии от собирателя народных сказок Афанасьева, исследователям удается найти сравнительно немного: несколько каменных фигурок, одна из которых получает условное название «Перун» (заметим, что Перуном это изваяние назвали именно обнаружившие его археологи — первоначальное же название и назначение данного идола неизвестны), да смутные отголоски в народных преданиях о каких-то древних божествах — Велесе, Мокоши, Хорсе… Причем, интересно обратить внимание на то, что ни в одной исторической области России, ни в одном из преданий не сохранилось упоминание всех этих божков вместе. Если на месте древней Скифии в народных легендах упоминался Хорс, то о других древних славянских божествах здесь и не слыхивали, равно, как и в Рязанской губернии и на Муромщине, где исследователям удалось обнаружить упоминание о Мокоши, нет никаких упоминаний про Хорса или Велеса. У добросовестных исследователей хватало здравого смысла понять, что все эти божки имеют чисто локальную, родовую природу, и никогда не почитались одновременно всеми славянскими племенами. Поэтому, говоря о «славянском пантеоне», исследователи подразумевали всего лишь совокупность разных божков — покровителей различных восточно-славянских племен, но отнюдь не иерархический пантеон, наподобие древнегреческого или древнеримского, в котором каждому из богов предписывается покровительство той или иной отрасли человеческой деятельности, и все они подчинены некоему Верховному божеству (либо божественному дуумвирату или триумвирату).
Однако, помимо серьезных исследователей, всегда находятся и мечтатели-романтики, которым нужна красивая сказка. А также — любители сенсаций, которые в состоянии такую сказку создать. Пресловутая «Велесова книга», на которую сегодня так любят ссылаться адепты нео-язычества, почитающие эту вещь едва ли, не «славянской Библией», есть не что иное, как созданное в начале ХХ века для любителей древнеславянской экзотики литературное произведение — наподобие толкиеновского «Властелина колец». Созданная на потребу неискушенной публики, якобы, списанная с каких-то «дощечек» и «переведенная» на современный язык, «Велесова книга» уже давно признана исторической наукой обыкновенной фальшивкой — что бы там ни утверждали ее защитники. Ведь вполне закономерно возникает вопрос — если такой памятник древней письменности действительно существует, то куда же делся оригинал? Как говорится, дощечки — в студию! Представляете, уважаемый Читатель, какую сенсацию вызвало бы появление не просто письменного документа — целой книги — дохристианского периода русской истории! На какое бы почетное место этот археологический памятник водрузили бы в Государственном Историческом музее! С какой гордостью рассказывалось бы о нем школьникам на уроке истории — вот, смотрите дети, сколь древней является наша культура… А сколько бы было написано на основании этой находки научных диссертаций и монографий… Однако — нет оригинала! И что самое интересное, как ни стараются исследователи — так и не могут до сих пор найти никаких других «книг» той далекой эпохи — ни «перуновой книги», ни «даждьбоговой». Находят, правда, какие-то отдельные дощечки и палочки с руническими значками, но — не более того…
Ажиотаж вокруг «Велесовой книги» и восточно-славянского язычества пришелся на период «серебряного века», и уже накануне Первой Мировой войны стал потихоньку спадать — всякая мода рано или поздно, проходит. Ну, а после Первой Мировой и последовавшей за ней революцией 1917 года в России наступила совершенно другая эпоха… Интересно отметить, что с темой славянского язычества таскался и кое-кто из видных большевиков — из числа тех из них, кто пришел «в революцию» не от станка и сохи, а из великосветских салонов и богемных кружков и тусовок. Так, например, будущий маршал Советского Союза и враг народа (действительно, враг — без кавычек) Михаил Тухачевский, несколько лет носился с полушутливой-полусерьезной идеей провозгласить это самое «славянское язычество» в качестве новой «государственной религии» в Совдепии. С той же идеей носилась и большевицкая «кронпринцесса» Лариса Рейснер. Однако их партийным товарищам была абсолютно безразлична любая религия, кроме коммунистической, и все эти благопожелания остались на уровне частной инициативы. К счастью.
Следует сказать, что после окончания гражданской войны в России, адепты славянского язычества оказались и «по ту сторону чертополоха» — среди эмигрантов. В основном, это были люди из той же среды, что Тухачевский, Рейснер и им подобные — молодые аристократы, представители творческих профессий, студенты — как правило, люди лишь номинально православные. Можно понять их метания — пережив революцию, гражданскую войну и вынужденную эмиграцию, они полагали, что виной всему случившемуся были государственная идеология и титульная религия, не сумевшие ни предотвратить революцию, ни сплотить большую часть общества на борьбу со смутой и хаосом. Однако, история доказала обратное: именно Православная Церковь стала для русской эмиграции не только единственным непререкаемым авторитетом, но и единственной же духовной силой, сумевшей не только объединить в себе всех русских в эмигрантском рассеянии, но и сохранить эмиграции свое национальное лицо на протяжении всех тех десятилетий, пока «Русь Зарубежная» существовала, как явление.
Следы адептов славянского язычества теряются где-то в 20-е-30-е годы прошлого столетия — наиболее «упертые» из них пытались найти подтверждение правоты своих взглядов в зарождавшемся германском национал-социализме. Действительно, мистики и различных языческих древнегерманских примочек там хватало с избытком — не зря же Гитлер заявлял: «тот, кто видит в национал-социализме только политическое движение, ничего в нем не смыслит». Правда, этому же историческому деятелю принадлежит и другая фраза: «национал-социализм — это продукт, который не предназначен на экспорт». Но на нее тогдашние «читатели велесовых книг» не обратили внимания, и совершенно зря: те немногие русские эмигранты, кто, проникнувшись идеей «возврата к дохристианским корням», воодушевился идеей сотрудничества с нацистами, либо наткнулись на глухую стену непонимания и отчужденности, либо — хуже того — были попросту «использованы» с последующей утилизацией в духе нравов Третьего Рейха. Думаю, есть над чем задуматься современным «русским язычникам-националистам» из разных мелких неонацистских группировок…
ВЕК ДВАДЦАТЫЙ, СЕМИДЕСЯТЫЕ ГОДЫ: ЗАРОЖДЕНИЕ ГОМУНКУЛУСА
Нельзя сказать, что в СССР после Тухачевского идею использовать «славянское язычество» больше никогда никто из государственных и политических деятелей не пытался. Скорее, наоборот: вынутые с полок спецхрана опусы дореволюционных и эмигрантских «теоретиков» легли в основу написания той самой пьесы, о которой шла речь в самом начале статьи. Пьеса эта задумывалась, как многоактовая драма для кукольного театра, но вот беда — сценаристы и кукловоды уже давно отправились в мир иной, а марионетки до сих пор — кто как — продолжают разыгрывать свой жутковато-комический, гротескный спектакль. И каким будет его финальный акт — одному лишь Богу известно.
Если Вам, уважаемый Читатель, больше 30-и лет, и к тому же, Вы — православный христианин, то Вам не надо напоминать, юбилей какого события отмечался в СССР на государственном уровне в 1988 году. Для остальных же необходимо пояснить, что 1988 год — это год Тысячелетия Крещения Руси. Для того чтобы понять, в каком щекотливом положении находилось накануне этого светлого события тогдашнее руководство СССР, нужно не просто представлять себе позднюю советскую эпоху по фильмам и книгам — в этой эпохе нужно было прожить часть сознательной жизни. Кроме того, нужно очень хорошо представлять себе тогдашний внешнеполитический расклад, «двухполярность» тогдашнего мира. Дряхлеющие «кремлевские старцы» во главе с генсеком Л. И. Брежневым, уже с середины 1970-х годов утратили всякое представление о реальности и фактически, теряли власть над страной. Предшествовавшее этому времени десятилетие «вменяемого Брежнева» во внешней политике охарактеризовалось курсом на «детант», или «разрядку» — мирное сосуществование двух общественных систем в мире. Конечно, брежневской «разрядке» было далеко до горбачевской «перестройки», но, все же, по сравнению с эпохой, когда «лицом» советской внешней политики были «сталинские ястребы», танки на улицах Будапешта, кубинская авантюра Хрущева, и его же башмак на трибуне ООН — именно в эпоху раннего Брежнева СССР впервые отказался от конфронтации с Западом, и был взят курс на «мирное сосуществование». Не в последнюю очередь, этот курс был вызван внутриполитическими проблемами — в частности, хроническим кризисом сельского хозяйства и необходимостью в регулярных закупках продовольствия — прежде всего, зерна — на Западе.
В это же время внутри страны начинается так называемое «диссидентское движение», а в месте с ним — определенное «брожение в умах» у советской интеллигенции. Государство еще держит монополию не только на водку, но и на идеологию, но… Но в СССР уже появились хиппи (а в начале 1980-х — и панки), возникают первые рок-группы, бородатые туристы на полянах у костров поют под гитару отнюдь не «Взвейтесь кострами, синие ночи»; в каждой второй семье, принадлежащей к «прослойке интеллигенции» (которая год от года — все «толще») наличествует коротковолновый приемник, посредством которого глава семьи ночами «ловит вражьи радиоголоса»; в крупных городах уже появились и зарабатывают свои первые подпольные миллионы так называемые «фарцовщики», торгующие из-под полы импортными джинсами, сигаретами, презервативами и жевательной резинкой; по рукам гуляет там- и самиздат — не обязательно политический, вроде франкфуртского журнала «Посев» и солженицынского «Архипелага ГУЛАГ», — это могут быть машинописные тексты как стихов Цветаевой, так и банальный гороскоп или сонник; городская интеллигенция повалила в деревню — скупает у древних старух и перманентно пьяных колхозников старые самовары, подсвечники, прялки, иконы…
Вот оно, первое ключевое слово — ИКОНЫ. В стране — бешеная мода на Православие! Власти борются с религией (хотя и достаточно вяло) — а мы им назло по-тихому сбегаем, и покрестимся! «Фига в кармане» такая своеобразная. Стало модным ходить на Пасхальную Всенощную службу, а уж старые, «бабкины еще» иконы — такой же непременный атрибут «продвинутого» интерьера, как финская «стенка», чешский хрусталь, кофейный сервиз «Мадонна» из ГДР и картина местного урюпинского сюрреалиста на стене в гостиной.
То, что советская идеология дала трещину, в конце 70-х-начале 80-х понимали все. Все. Это потом, на излете 1980-х, вся страна запоет вслед за Виктором Цоем: «Перемен! Мы ждем перемен!!!» — но ждали и желали этих перемен уже к концу 1970-х. А крушение советской идеологии неизбежно привело бы к крушению всей коммунистической системы государства. И совершенно стихийно на смену советской идеологии шла другая — этакий синтез из Православия, как объединяющего религиозного начала, требований уважать гражданские права каждого, и тезиса «за социализм без уравниловки!». Эту синтетическую идеологию, еще не оформившуюся ни в какое движение, можно назвать социальной христианской демократией (не зря же одна из молодежных диссидентских группировок того времени, разгромленная КГБ, взяла себе название «Всероссийский Социал-Христианский Союз Освобождения Народа»).
Нельзя сказать, что руководство СССР на рубеже 1970-х-80-х годов опасалось какого-либо противодействия своему курсу и своей власти со стороны высшей иерархии Русской Православной Церкви: на дворе были уже не 20-е годы, и на Патриаршем Престоле находился отнюдь не Тихон. Я с глубочайшим уважением отношусь к тогдашнему Святейшему Патриарху Московскому и Всея Руси Пимену, но он лучше всех остальных понимал, насколько высшая церковная иерархия нашпигована агентурой КГБ СССР, стремившегося превратить Церковь в инструмент своей внешней политики — и делал все возможное для того, чтобы сохранить Церковь тем, чем ей полагается быть — Церковью. Центральный же Комитет КПСС мог быть спокоен: за 60 с лишним лет своей власти коммунистам удалось настолько запугать, обломать и подчинить себе церковную иерархию, что ждать от нее сопротивления уже не приходилось. Правда, понимали в Кремле и другое, а именно: народ, в массе своей — а особенно, выступившая «законодательницей моды» на Православие российская интеллигенция, видел в Русской Православной Церкви живой символ другой, не-коммунистической России. Собственно, с этого-то и началась полубессознательная, скорее, интуитивная, «мода» на Православие. Кроме того, этакое «православное фрондирование» в атеистическом государстве стало заходить уже слишком далеко, с точки зрения коммунистических вождей — вслед за «модой» на Православие, возникает «мода» на почитание Царственных Мучеников, «мода» на предков — дворян и белогвардейцев. Если кто помнит, кабацкий шлягер про поручика Голицына и корнета Оболенского в те годы слушала вся страна — от таксистов до профессоров. Да и к каждому приходскому батюшке соглядатая не приставишь — а возле батюшек уже начинают кучковаться не полуграмотные деревенские старухи, а городская интеллигенция и студенты…
Скажем короче: не высшая церковная иерархия, а именно начавшееся «снизу» стихийное возрождение православного самосознания очень сильно испугало власть предержащих.
Здесь следует отметить, что под «власть предержащими» мы подразумеваем не Брежнева и его геронтократов — те, уже утратив чувство реальности, практически не контролировали ситуацию, и выступали лишь в роли «фасада» советской империи, за которым развернулась острая борьба за власть абсолютную между теми, кто реально в эти годы определял политику страны.
Внимание! Сейчас мы назовем имя человека, который извлек на свет Божий «славянское язычество» и начал активную «раскрутку» этого проекта; мы назовем имя человека, портрет которого каждый современный «родновер» просто обязан поместить в своем домашнем капище — над всеми своими идолами и артефактами. Итак — прошу тишины! Господа язычники, имею честь представить вам Председателя Комитета Государственной Безопасности ЮРИЯ ВЛАДИМИРОВИЧА АНДРОПОВА. Прошу любить, как говорится, и жаловать…
Зачем прагматику и атеисту Андропову понадобилось славянское язычество? Ответ, на самом деле, гораздо проще, чем может показаться кому-то. Шеф советской политической полиции был, едва ли, не единственным в СССР человеком, который ясно и отчетливо представлял себе весь масштаб и глубину стихийного процесса православного возрождения. Кроме того, у Андропова была перед глазами ненавистная ему Польша — социалистическое государство, в котором католицизм уже в его время de-facto одержал победу над марксистской идеологией, и дело было — за малым… А еще сверх того, Андропов понимал, каким прекрасным поводом для обвинения коммунистического режима в СССР в ущемлении религиозных прав граждан со стороны Запада станет грядущее празднование Тысячелетия Крещения Руси. Знал Андропов и о том, что в столь же ненавистном ему, как и Польша, Ватикане, идет подготовка к этой дате, что для советских верующих печатаются огромными тиражами подарочные Библии, Новые Заветы, православные иконы и религиозная литература; знал он и о том, что такую же активную подготовку к юбилею ведет и Русская Православная Церковь Заграницей, где буквально, при каждом приходе создаются миссионерские группы и идет активный сбор религиозной (и не только!) литературы для отправки в СССР. И — самое главное — Андропов осознавал, что противостоять всему этому процессу накануне Тысячелетия Крещения Руси не сможет даже всесильный Комитет Государственной Безопасности! «Спустить на тормозах» юбилейные мероприятия, применить жесткие методы для борьбы с «православной фрондой» и перекрыть лавину религиозной литературы для советских верующих, которая хлынет из-за рубежа, означало бы вызвать огромный международный скандал и товарный бойкот «подсевшего» на нефтяную и газовую «иглы» и зависимого от канадской пшеницы Советского Союза. А это уже попахивало голодными бунтами, массовыми забастовками, и грозило народной антикоммунистической революцией.
А с другой стороны, Андропов, который вел многолетнюю борьбу за абсолютную власть и пост диктатора СССР после кончины Брежнева, предвидел, что стихийный процесс Православного Возрождения достигнет своего апогея в год Тысячелетия Крещения Руси (а к этому времени Юрий Владимирович рассчитывал находиться у власти), и сметет к чертям собачьим и коммунистическую идеологию, и сам режим. Будучи человеком неглупым (а иные на этот пост не попадают), шеф КГБ понимал, что из двух этих вариантов для партийно-чекистской диктатуры и для него лично — «оба хуже». Значит, необходимо искать третий вариант — такой вариант, который помог бы склонить на его сторону если не внешних, то внутренних противников коммунистического режима — или, хотя бы, часть из них. Детальный анализ идеологии «православной фронды» Комитетом Госбезопасности показал, что большинство из тех интеллигентов, которые украшают свои жилища старинными иконами, не являются глубоко религиозными людьми, а свою «православность» воспринимают, в основном, как часть своей «русскости». На этом-то аналитиками КГБ и был сделан главный упор: было решено развести понятия «православности» и «русскости», положить их, образно говоря, на разные чаши весов — а «клиентам» предоставить возможность выбирать, в какую сторону склонить эти искусственно созданные «весы». Иными словами, что же ты выберешь, дорогой друг, что для тебя важнее — Христос-Спаситель, или твоя национальность, твоя кровь? Понятно, что по настоящему воцерковленный человек делает этот выбор без минутных колебаний. Но весь фокус и заключался в том, что среди тех, кому этот выбор был предложен, по настоящему воцерковленных были единицы. Стихийный и неосознанный порыв к Вере и Церкви сыграл со многими и многими злую шутку…
А что же до тех, кто в дилемме «Христос или Россия?» выбрал «Россию», отвергнув Христа и Вечное Спасение? Именно для них и был заготовлен вариант пресловутого «славянского язычества» — причем, с очень хорошей, добротной марксистской «подкладкой». Первое помешательство на язычестве автор наблюдал в конце 1980-х годов на разных богемных квартирах, в мастерских и избах, и везде слышал одно и то же: «— Нет, мы не против Православия — ведь это наша, русская (выделено мною — авт.) вера. Жидомасоны в Х веке навязали нам свое христианство, но наш народ сумел переработать этот чужеродный продукт и превратить его в нашу же исконную веру — заменив христианских „святых“ своими природными богами. То же произошло и с коммунизмом — в 1917 году жидомасоны навязали нам свою утопию, но наш народ сумел переварить еврейский коммунизм в русский большевизм, и на его основании создать великое государство нового типа — государство простого Русского Народа». Вывод, следовавший из всего этого бреда, звучал примерно, так: «— Если ты — Русский Человек, то ты должен помнить, что христианство навязали нам жидомасоны, а твоя Родная Вера — это Перун, Велес и Даждьбог. Держись ее! И еще — ты должен помнить о том, что Русь Изначальная переварила как христианство, сделав его на нужном этапе своей национальной доктриной, так переварила и коммунизм, превратив его в русский большевизм, и приспособив его для исконных чаяний Русского Народа. А поэтому те, кто выступает против истинно-русской Советской Власти — выступают против Русского Народа — на стороне жидомасонского Христа, Израиля, сионистов, империалистов, Америки и НАТО — и суть, враги России, Русского Народа, и твои лично!». И, конечно же, предмету нашего исследования — «славянскому язычеству» — здесь отводилась двоякая роль: во-первых, это самое язычество становилось той самой «родной и исконной верой русского народа» взамен неудобного и поднадоевшего коммунистам Православия; во-вторых, это экзотическое язычество вполне приспосабливало и оправдывало коммунистическую диктатуру в качестве «исконно-русской власти», само же от коммунизма как бы, дистанциируясь. Остальное было делом техники: формирование якобы, «полулегальных» разнообразных «отрядов славяно-горицкой борьбы» для расправы над инакомыслящими; объявление Православия на государственном уровне «сионистской идеологией» и окончательное уничтожения Русской Православной Церкви — теперь уже с позиций «Русского Национального Возрождения»; а там — гляди, и до «писем трудящихся» с «резким осуждением жидо-масонско-сионского Православия» совсем недалеко — равно, как с фарсом «общенародного признания большевизма многовековой мечтой и чаянием русского народа»…
А что, разве не так? Те из моих читателей, кому в 1980-е годы довелось беседовать с идеологами «русского язычества», не дадут соврать: вся проповедь этих, неизвестно откуда, всплывших «волхвов» и «ведунов» сводилась к следующим постулатам:
• Христианство — «жидомасонская религия», навязанная Русичам для их порабощения;
• Русичи сумели преодолеть христианство, превратив его в племенное Православие;
• Сейчас настало, наконец, новое время, когда не надо прятаться, маскировать Русскую веру еврейским «богом» — сейчас настало время вернуться к Перуну и Ко;
• Коммунизм, как и христианство, был навязан Русскому Народу жидомасонами, но Россия сумела переработать иудо-коммунизм в русский национал-большевизм и советскую власть; кто покушается на большевизм и советскую власть — враг России и Русского народа;
• Под чисто-русским Красным знаменем, с благословения Перуна, Велеса, Хорса, Сварога, Стрибога, Мокоши, Кикиморы, Змея Горыныча, Водяного и Лешего — вперед, к победе большевизма — вековой мечте полян, древлян и прочих венедов!
Однако, «не обманывайтесь — Бог поругаем не бывает». Нам остается лишь гадать, какие бы гадости начались в стране, не сыграй Андропов в ящик в марте 1983 года. Однако, темный дух, выпущенный им из бутылки, до сих пор бродит по стране — и сколько еще принесет ей бед, никому не известно.
РУБЕЖ ДВАДЦАТОГО И ДВАДЦАТЬ ПЕРВОГО СТОЛЕТИЯ: ИЗ КАКИХ «ЧАЩОБ» ВЫХОДЯТ СОВРЕМЕННЫЕ «ВОЛХВЫ?
…Вся эта языческая клоака вылезла на поверхность с личной санкции товарища Андропова — его «ведомство» долгое время хранило в спецфондах «труды теоретиков славянского язычества» из числа дореволюционных мистиков и «кокаиновых проституток» обоего полу — пока в них не возникла надобность у кремлёвских диктаторов. Ну, а что касается непосредственных исполнителей программы, «запущенной» КГБ СССР, то у этого ведомства никогда не было недостатка в «добровольных помощниках» из числа разного рода «ссученных» диссидентов и стукачей…
Именно благодаря «державной воле» Юрия Владимировича и расторопности его подчиненных, в Шабалинском районе Вятской (пока еще — Кировской) области объявился некий «волхв Доброслав» — бывший москвич Александр Добровольский. В прошлом диссидент-марксист — такой публики, предлагавшей вернуться к «истинному марксизму-ленинизму, очищенному от сталинского термидорианства и брежневской бюрократизации» среди советских диссидентов всегда хватало с избытком. Добровольского с компанией органы «накрыли» в конце 1970-х, и будущий «вятский волхв» сразу же и охотно принялся «сотрудничать со следствием», называя чекистам имена и адреса своих единомышленников. О результатах этого «сотрудничества» читатель может легко догадаться: вчерашние друзья Добровольского получили от советского суда «на всю катушку», а сам Добровольский, «учитывая чистосердечное раскаяние и активную помощь следствию», отделался… правильно! — смехотворно коротким сроком, а в придачу, званием «волхва» и благоустроенной лесной фермой в Вятской области!
Тех же, кто продолжает верить в сказки Доброслава о том, что он-де, такой лесной отшельник, живет в гармонии с природой, и хорсы-велесы оберегают его от недобрых людей, да и на хлебушек-молочишко ворожат, я хочу спросить — а вы, господа хорошие, сами-то бывали в советской и современной российской деревне? Имеете представление, что это такое? Местные крестьяне, живущие в соседних деревнях, по рассказам тех, кто побывал у этого «волхва», слыша имя Доброслава, сразу же замыкаются и норовят прервать беседу и поскорее уйти. Чем это объясняется? Правильно, страхом. Только — страхом не перед «колдовской магией», а перед гораздо более земной и действенной силой — той самой, которая этого Доброслава «крышует». Действительно, представить, чтобы колхозные парни, которым сам черт не брат и море по колено — особенно, после «полбанки» на грудь — не попытались «испытать на прочность» странного чужака, одиноко поселившегося в лесу, да еще и расставившего там всяких идолов… Увольте! Надо совершенно не знать советскую деревню тех лет, да и современную тоже, чтобы утверждать, что команда из 20−30 человек с охотничьими ружьями после дискотеки в сельском клубе не усядется на мотоциклы, и не поедет посмотреть на пришлую «диковину» — а быть может, и подпустить к этой самой «диковине» «красного петуха». Но вот — не едут, не подпускают — и Доброслав «сотоварищи» не только вольготно жгут и рубят православные святыни в честь всевозможных «купал» и прочих кикимор, но несколько лет назад даже вылезли в Интернет. Значит… Значит «разъяснили» местным жителям, что лучше бы им к новоприбывшему «отшельнику» не соваться — да так крепко, что уже без малого, три десятка лет это «чудо лесное» вольготно живет себе в Шабалинском районе Вятской области, да регулярно получает от своих «хозяев» зарплату за «пропаганду национальных ценностей».
Добавим, что любимой «фишкой» Доброслава является проведение обряда «раскрещивания» для всех желающих. Обряд этот представляет из себя обыкновенный ритуал сатанистов — «вывернутый наизнанку» обряд св. Крещения, обставленный с «национальным славянским» колоритом. Только при св. Крещении человек отрекается от Сатаны и трижды плюет через левое плечо, свидетельствуя свое отречение от греховных помыслов и низких поступков, а у Доброслава наоборот — «раскрещиваемому» полагается во время проведения обряда плевать и испражняться на христианские святыни, рубить топором и швырять в костер православные иконы и совершать прочие мерзости… Полагаю, Доброслав, не имеющий особой фантазии и копирующий обряды Православной церкви, при этом извращая их, додумался уже до регистрации своих «клиентов» и выдачи «свидетельств о раскрещивании». Если это так, то я искренне поздравляю всех, кто с помощью этого деятеля отрекся от Христа Воскресшего — помимо вечных мук в жизни вечной, они и в этой жизни «добились» кое-чего: я не удивлюсь, если узнаю, что имена, фамилии и прочие паспортные данные «раскрестившихся» Доброслав регулярно сообщает «кому надо». Впрочем, у меня нет ни малейшей жалости к этим людям — уж если мы презираем предателей в нашей обыденной жизни, то людей, предавших Бога, и людьми-то назвать язык не повернется. А на что шли, они знали…
Впрочем, Доброслав — это для наиболее радикальной публики. Для тех, кто поспокойнее, и еще не дошёл до той стадии, когда на православные святыни начинают с топором кидаться, есть более «умеренные» «учителя». Несколько лет назад в Омске появился некий " отец Александр" — создатель «Церкви православных староверов». Пусть читатель не обманывается этим названием — ни к Св. Православию, ни к нашим старообрядцам эта секта не имеет ни малейшего отношения. Это — те же язычники, только маскирующиеся: слово «православие» они толкуют как «прославление Прави», а «староверами» себя кличут потому, что «исповедуют старую, исконно-славянскую веру». К Православному же Христианству эти люди имеют еще меньше отношения, нежели коренные народы Крайнего Севера, включившие в свой языческий пантеон Богородицу и св. Николая Чудотворца — покровителя плавающих и путешествующих. Случайно зашедший в «храм» этих самых «православных староверов» посетитель — особенно, если это не воцерковленный человек — не сразу распознает подмену. Действительно, стены «храма» украшены «иконами», перед которыми горят свечи и висят лампадки, купленные на одном из ближайших православных приходов. Только вот, на «иконах» этих — не Христос, не Божья Матерь, не апостолы и не христианские святые, а все та же, известная читателю компания: Хорс, Велес, Перун, Мокошь и прочие… Казалось бы, если уж вы, господа, отрицаете Христа — Сына Божия, отрицаете Священное Писание и Священное Предание, зачем же «мимикрируете» под титульную конфессию? На это любой православный христианин, не задумываясь, ответит: «— Сатана — отец лжи, и приспешники его — такие же, ибо не могут, по Воле Божией, создать ничего своего — вот и лгут, и притворяются». Ну, а в рамках контекста данной статьи, добавим, что обман и подмена понятий — любимые приемы спецслужб любого государства, и советская госбезопасность в этом — не исключение.
И еще один нюанс. Лично меня, когда на моем пути попадаются очередные сектанты, всегда в первую очередь интересует вопрос — ребята, а откуда у вас столько средств на роскошное издание своей агитационной макулату… простите, — литературы? На какие такие «пожертвования» вы возводите свои роскошные «дома молитвы», «храмы» и «тампли»? Со «Свидетелями Иеговы» и прочими мормонами, мне, допустим, все понятно — за их спиной стоят крупные международные центры, да и просачивается иногда информация о подпитке со стороны ЦРУ США и других спецслужб. Ну, а у «наших"-то доморощенных — у „Белого Братства“, „Богородичного Центра“, у тех же язычников — откуда?! Особенно сильно этот вопрос хочется задать после посещения некоторых православных приходов, особенно — сельских, а также тех, что недавно открылись. Их настоятели — настоящие христианские подвижники — не только духовно окормляют свои паствы, но и „по совместительству“ становятся прорабами, заботящимися о том, где бы достать десяток листов шифера или кровельного железа, чтобы вода в алтарь не текла. А большинство современных приходских библиотек производит просто удручающее впечатление своей бедностью… И на этом фоне — неизвестно, откуда всплывшие „ведические общины“ и прочие „славяно-рунические“ секты с роскошно изданным четырехтомником неких „Русских Вед“ (пусть кто-нибудь объяснит мне, что это такое!), с выпущенными на качественной полиграфической базе журнальчиками, вроде питерских „Родных просторов“, или выходящего в Омске „Русского пути“? Тот, кто имеет представление о том, во сколько обойдется издание хотя бы, небольшой газеты некоммерческого характера с тиражом не более 5000 экземпляров, поневоле призадумается, на средства каких же это „добрых Соросов“ пошел в России процесс „возрождения исконно-русской веры“? А если еще учесть, что омский „старовер“ " отец Александр» умудрился получить для своего «храма» муниципальный участок, да еще этот «храм» построить и разукрасить, то здесь сразу же запахнет та-акими деньжищами, что остается лишь позавидовать. Откуда бы… Впрочем, когда лет 10−12 назад разгорелся скандал вокруг деятельности других сектантов — «богородцев» и «белых братьев» — в прессе мелькала информация, что технологии «зомбирования» руководителями сект своих адептов, как и немалые финансовые средства, выделявшиеся на разработку этих технологий — достались руководителям «Белого братства» и «Богородичного центра» от тех лиц, кто курировал подобную работу в КГБ СССР. Просто после крушения советской империи эти структуры развалились, и искусственно созданные «лубянскими Франкенштейнами» гомункулы оказались предоставленными сами себе. При этом, с неплохими стартовыми возможностями — в том числе, и финансовыми… С омским «старовером"-язычником — любимцем экзальтированных девиц из разных фольклерно-этнографических ансамблей — та же история: путем исключения, каждый мало-мальски способный к логическому анализу человек придёт к выводу, что БОЛЬШЕ НЕОТКУДА нашим язычникам было получить деньги. Ну, не Ходорковского же они «раскрутили», вдохновив идеей «возвращения к традициям языческой прародины», в самом деле…
ЗАКЛЮЧЕНИЕ. НЕСКОЛЬКО СЛОВ О «РОДЕ РУССКОМ» И РУССКОМ НАРОДЕ
Мне жаль юных дурачков и дурочек, всерьез называющих себя какими-то «родноверами», берущихся рассуждать о языческих «богах», о которых высоколобые академики, всю жизнь занимающиеся этой темой, знают меньше, чем какой-нибудь «вышедший из леса» бородатый «волхв» (а все же, интересно было бы узнать, на каком этаже «большого дома на Лубянской площади» произрастает этот «лес», в каких кабинетах?)… Скудные отголоски племенных суеверий наших очень далеких предков дошли до нас сквозь толщу веков, и собирать их по крупицам, анализировать и изучать — дело, безусловно, нужное и полезное. Только заниматься этим должны профессиональные историки, отдающие себе отчет, что имеют дело именно с отголосками племенных суеверий восточных славян, а не с какой-то «древней религией». А мальчикам и девочкам, именующих себя «родноверами» и бьющих себя пяткой в грудь, демонстрируя свою «исконную русскость» хочу напомнить вот о чем… До 988 года от Рождества Христова на территории современной Европейской России, Украины, Литвы и Белоруссии никакого «русского народа» не было! Здесь жили вятичи, кривичи, поляне, древляне, кияне, венеды, чудь, жмудь, мокша, рось, рзя, мурома и прочие племена с интересными названиями — а вот Русского Народа не было. И кто знает — появился бы такой народ вообще, или нет, если бы в 988 году от Рождества Христова Святой Равноапостольный Князь Владимир не приказал бы срубить и сбросить в Днепр окровавленного человеческой «жертвенной» кровью идола Перуна, не крестился бы во Христа сам, и не крестил бы свой народ. Лишь Православная Вера превратила киян и кривичей, венедов и рзю — а также всех остальных — в единый Народ, не дала раствориться во тьме веков, рассеяться, исчезнуть. Именно Вера и Церковь Православная создала Государство Российское — крупнейшую континентальную Империю, создала не «железом и кровью», а на основе добровольного присоединения и включения малых народов, принятия их под Державную руку Православного Государя. Говорить иное — все равно, что утверждать, будто земля плоская, или имеет форму чемодана…
Подумайте над этим, когда в следующий раз захотите внимать очередному длиннобородому «волхву», пришедшему к вам из дремучих лубянских дебрей. А еще лучше — ступайте в Храм, кайтесь в гебешном язычестве, и старайтесь поскорее стать нормальными православными людьми, а не адептами кликуш и провокаторов. Да не обманут вас огни болотных трясин!