— Маленького в пижаме, в ушанке встретишь, приведи. Это мой.

— Вам-то хорошо… Вон только переломы, да ушибы.

— Доктор, пива не надо, операция серьезная.

— Друзья! Падает тот, кто бежит. Кто лежит, тот не падает. За бегущих!

Свет у нас горит. А руки, то есть руку, мы вымоем.
— Вам надо быть в масках, и в перчатках, и в халатах, а то вы все вон в пижамах. А этот даже в бороде! Нестерильный явно. И руки помойте!
— Слушай, может ты сам себе операцию сделаешь?
— Его надо усыпить, он своими репликами операции только мешает.

— В штатах такие операции делают.
— Так то в штатах, им хорошо.
— А мы чем хуже? Кстати, у меня журнал научный есть, извини. Как раз такая операция описывается. Только статья эта на английском языке.
— Наш генерал — полиглот. Сейчас проштудируем и прооперируем.
— Да вы с ума сошли!

— Семенов, у тебя ранения были?
— Какие ранения?
— Пулевые в голову?
— Не было.
— А это что?
— Это патрон в шапке, что бы на глаза не падала.

— А с этими, что будем делать?
— Упакуйте их в гипс, а утром разберемся.
— Лучше в цемент.

— Сударыня, что-то мне ваше лицо знакомо?
— Старший прапорщик Рачкова, третья бригада ВДВ, товарищ генерал. Вы к нам летом приезжали.
— Да, помню, помню… А вы при штабе служите?
— Инструктор. Вы еще нашу вышку покритиковали из-за ее наклона. Сказали, что у вас и то лучше стоит. Так мы ту вышку выправили товарищ генерал. Теперь стоит как…

— Это МИД? Это Полуян из больницы. Нет, не психической. Я из травмы. Нет, травмы не головы. У меня шея. С Новым годом вас! А телефончик в Ватикан не подскажете? А кто знает?

— И так, товарищи офицеры, т. е. товарищи больные, последнее по порядку, но не по значению. Это женщины. Праздник, особенно Новый год, без женщин, сами понимаете невозможен.
— Точно.
— Да ну их. Праздник же испортят.
— Женщины нужны. Даже если сейчас они не нужны, уверяю вас, потом, будете бегать в поисках.

— Так у вас профессия такая опасная. Вы со скольки километров прыгали?
— У нас не прыгают, а совершают прыжки. Прыгает кобель на суку.

— Какой личный состав отделения?
— Не считая персонала 9 человек. Двое лежачих, остальные могут.
— Что могут?
— Все! В магазин сходить, стол сервировать.
— Ясно. Как всегда не хватает чуткого руководства, чтоб стихию направить в нужное русло.

— У таблеток ваших срок хранения завтра заканчивается. Хотите Мадонну вызову?
— Она мне не нравится.
— А кто нравится?
— Хакамада.
— Так она же не поет.

— Он склонился к больному.
— Вы же пьяные, сволочи!
— Это он бредит, точно бредит.

— Товарищ генерал, результаты разведки таковы: в женской травме три ноги, одна шея и две лежачих, а одна нога, которая в аварию попала, очень сексуальная.
— Нога сексуальная?
— И нога тоже.
— Нога моя.
— Согласны, если берем полным составом.
— Возьмем всех.

— Праздник без женщин, все равно, что часть без знамени. Вроде бы все на месте, а чего-то не хватает.

— У нас учения проходили, в тайге, в экстремальных условиях. И прапорщик Иванько при десантировании с малой высоты, от удара о землю вывихнул челюсть и потом трое суток выбирался к своим с открытым ртом. Все бы ничего, только гнуса было много. Он после этого вегетарианцем стал.

— Вот всегда так, какие-то засранцы жизнь ломают.

— Принес? Зачем тебя посылали?
— Вот.
— Лучше не было? Меня от этого пучит.
— Это хороший бренди. Карл Иванович.
— Где?
— Я Карл Иванович.

— Постой, ты откуда знаешь счет в банке?
— Какой счет? В какой банке?
— Надо менять номер счета в Цюрихе. Это уже секрет Полишинеля.

— По-моему он все время хочет что-то сказать.
— Не волнуйтесь, мы вас вылечим. Причин для беспокойств нет. В следующем году сможете самостоятельно ходить и писать. Ничего страшного. Не переживайте.
У вас просто отбиты яички.
— Совсем?
— Нет, не совсем.

— Лева!
— Кто Ленина зовет?

— Послушайте, генерал, может быть лучше гинекологии.
— Минуточку, видите ли…
— Леша.
— Алексей, многие операции проваливались из-за слабой проработки возможных вариантов. Да согласен, в гинекологии тоже женщины. Ну, а если во время праздника у кого-то зайдет дальше.
— Зайдет, зайдет.
— Это же мучение. Если заболевание не позволит выполнить желаемое. Это же душевная и физическая травма. Травма! И только из травмы!

— С Новым годом сударыня! Вы не хотели бы служить в десантных войсках?
— Что я, по уши деревянная?
— Нам нужны такие капитальные женщины. В вас заложен дух воительницы! И только десантные войска помогут вам раскрыть свои возможности.
— Я похожа на идиотку?
— Идиоты у нас не служат.

— Помощь нужна?
— Нет, спасибо. Сами справимся.
— А как же разливать и пить будете?
— Отработано.

— Слышь, Серега! Давай к нам! Сейчас цыгане будут. На наше счастье в инфекционном отделении целый табор лежит. Они устрицами отравились, с непривычки, наверное.
— Я на гастролях как-то папайю съел, а мне Отелло играть. Меня так прихватило, когда я Дездемону…

— Это вы потому мордой в сугроб упали, что водка паленая. От такой водки помутнение в разуме происходит, и падаешь, как подкошенный. А это хорошая водка, хоть ведро выкушай. Фрау водка. … Водка без пива, деньги на ветер.

— Я без всякой задней мысли приглашаю. И без передней! Не надо ерничать. Спасибо, вас так же. С наступающим!
— Доктор, подход не верный. Женщине нужно дать почувствовать себя Святой Агнессой с корзинкой всяких милосердий.

— Я сейчас не могу, идет операция. Не финансовая. И не по ликвидации. Да, я потом перезвоню!

— Друзья! Падает тот, кто бежит. Кто лежит, тот не падает. За бегущих!

— Зоя, ты нас не правильно поняла. Я просто демонстрировал зоны. Понимаешь зоны, только зоны.
— Знаю я твои зоны. Кобель похотливый!

— Скоро ты там? Сил уже нет терпеть. Ты весь праздник собираешься там просидеть? Ты бумагу-то экономь. Второй рулон кончается.
— Коля, что ты там говорил про водку с солью? Попроси кого-нибудь. Пусть принесут. Пожалуйста.
— На помощь! Семенову надо желудок закрепить!
— Что ты орешь? Зачем афишировать?
— А что, будет лучше, если ты весь в канализацию утечешь?

— Запомнил! Да, запомнил! Три и 2 конфетки.
— Молодец!
— Эпштейн, три!
— Закуска градус крадет. Три и 2 конфетки.

— Красивые переломы, где это вас так угораздило?
— Доктор, я писать буду?
— Вы художник или писатель?
— Литератор.
— Обещать, что вы будете писать, как Дюма отец или сын, я не могу. Но, думаю, месяца через 2 ручку или перо держать сможете.
— Я на компьютере работаю.
— Тогда раньше.

— Доктор, вы мою коляску не видели?
— Коляску? Зачем вам коляска?
— У вас же вон, механическая.
— Да, мне моя нужна. Вот тут же стояла. Вот люди! Ни на минуту нельзя ставить!
— Зачем вам коляска, вы вон как ходите.
— У меня там заначка.

— Алло, милиция. На меня охотятся. Какой адрес? Здесь камыш и холодно. Откуда я знаю, где юг? Нет здесь солнца, и мха нет.

— Лева! Соловейчик!
— Кто Гамлета зовет?
— Отец твой, Гамлет.

— Медики вы хреновы!
— Лёва, как ты?
-Гады, не могли написать в книжке, что койку надо заземлить!

— Что?
— Хочу писать.
— Спите больной. Вам нельзя волноваться.

— Товарищи офицеры.
— Младший сержант запаса Эпштейн.
— И младшему сержанту запаса тоже. Ну, чтоб в сторону не вильнуло.

— Тело больного дернулось в судороге.
— А наш, как бревно лежит.

— Семенов, ты по какой системе водку пить будешь?
— А ты по какой пьешь?
— Я по «Янь».
— Тогда я по «Инь».
— Это для гармонии?
— Я же на службе.

— Да, и Папу Римского не забудь.
— А Папу зачем?
— А он мне нравится.
— Интересно.. .

— Я его сегодня встретил. Говорит: «Как там наш Лева»? «Передайте ему пожалуйста: я хочу, чтобы он в моем спектакле Ленина сыграл». Да. Обрить тебя хочет.
— Гад. Ленина.. .
— Чтоб девчонки разлюбили.

— А вы в каком жанре работаете?
— В эротическом.
— А перелом кистей — это у вас с работой связано?
— Производственная травма. Настоящий художник должен сам все испытать.
— Я что-то не понял. Зачем вам руки нужно было ломать?
— Вес не рассчитал. Она у меня за сборную по дзюдо выступала в тяжелом весе.

— Ночной магазин там, а здесь ларьки, ларьки, ларьки.. .
— Нет, ларьки отпадают.
— Там же дешевле.
— Мы что, в реанимации Новый год встречать будем? Нет.

— Черти! Ведь могут, когда захотят. У меня дверь в штабном бункере потоньше будет.