Километры меняют всё. На круги своя — началось с расстояний и ими теперь отпето. Я, естественно, справлюсь — бутылочка амаретто, сонный город и мама с папой /читать — «семья"/.
Ты, конечно, решишь. Как водится — за двоих. Без соплей и иллюзий. Подшито. В архив. На полку. Мне-то что? Я кивну, тряхну порыжевшей челкой, накачу кофейку с лимоном. Последний штрих — соберу чемодан, соседке отдам ключи… Да, я помню, что надо держаться. За что — не помню.
И оставь свои фразочки, смысл стопроцентно понят, год назад, от и до. Мы оба с тобой ничьи. Будет лучше. Намного лучше — а как ещё? Ты на девичью память поставил свои полцарства. И мне пофиг, что ты проиграешь. Найти б лекарство — третьи сутки из сердца верность ручьём течёт, не спасают ни жгут, ни бинт, ни соленый дождь, и не видно потере нас ни конца ни края.
Вот скажи мне, как думаешь, ангелы умирают? Что случится с моим? Ведь ты его не спасёшь, у тебя и своих забот… Нам зачтётся в плюс эвтаназия душ, разделённых сиамских братцев? Покажи мне, что делать с губами, чтоб улыбаться и сожги эту лажу, слышишь?!
p. s.: люблю.