А случай бывает всякий …

Прочитал я как-то в журнале историю о том, как мужик с медведем
встретился. Суть была такова:
Некий мужик собирал ягоды на склоне горы, спускаясь с оной тылом
вперед. Ненароком оглянувшись, он увидел, что задняя часть его
организма чуть не уперлась в аналогичный орган медведя, ковыряющего в земле то ли берлогу для себя, то ли разрывающего чью-то нору. Мужик, не отдавая отчета в своих действиях, не нашел ничего лучшего, как просадить
этому самому медведю по тому самому месту хорошего пинка. Медведь
хрюкнул от неожиданности, резко заразился «медвежьей болезнью», которая
тут же истекла приличной кучей, и не нашел ничего более лучшего, как
тут же — издохнуть! Многие, которые тоже читали эту статью, склонялись
к тому, что это выдумка автора, и почти убедили в этом меня. Если бы через некоторое время …
Мой сосед Ильич рыбаком-профессионалом никогда не был. Но тот, кто
живет на Сахалине, не ловить рыбу просто не может! В тот день он тоже
решил размять суставы и побаловать семью свежей рыбешкой. Сказано —
сделано! Речушка, на которой он решил половить гольца, была
мелководной, и в принципе перейти ее в любом месте могла бы даже
курица, а вот на обилие рыбы это никоим образом не влияло!
Спускаясь с крутого бережка, Ильич в целях безопасности смотрел
только под ноги, а следовало бы обратить внимание на противоположный
берег, по которому так же, смотря только под ноги, спускался огромный
медведь. Кусты скрывали их друг от друга, но выскочив к водной глади,
они столкнулись нос к носу. Так как речушка в ширину была не более пяти
метров.
Не надо думать, что имея двух с половиной метровый рост и семьсот
килограмм веса, медведь сразу бросился на Ильича и разорвал его в клочья. В такую пору, когда реки забиты рыбой, а лес ягодами и грибами,
они становятся немного ленивыми. Поэтому они просто оба — слегка
опешили! Но в голове Ильича, несмотря на это состояние, со скоростью
фирменного поезда замелькали картинки своей нелепой кончины. Вместе с картинками промелькивали и варианты спасения, их было немало, и непонятно, почему Ильич выбрал именно этот способ. Т. е., встать на четвереньки, и громко сказать — ГАВ, ГАВ … гав!
Объяснить, почему он решил, что медведь должен бояться собаки, он не смог ни тогда, ни в течении всей своей последующей жизни. Но, странное
дело, это действо не просто напугало медведя, а заставило его —
охереть! Охереть настолько сильно, что он открыл в немом вопросе пасть,
и замер на месте, как его соплеменник в виде чучела в краеведческом
музее.
Возможно, сказывалось, что до этого он видел людей, да, наверно, и собак встречал тоже, но чтобы — в одном лице!!! В общем, состояние его
было такое, что сравнимо только с человеческим, когда тот нос к носу
сталкивается с оборотнем.
Ильич же, поняв, что получил кое-какое преимущество, решил его
развить. Для этого он еще несколько раз сказал ГАВ-ГАВ, подпрыгнул,
попробовал вильнуть задом, изображая нервное подергиванье хвоста, и оскалил зубы.
Медведь, то ли поскользнувшись, то ли действительно от страха, но очень естественно, шлепнулся на зад!
И в этот момент Ильич перешел в конкретную атаку. Залившись
душераздирающим лаем, он кинулся к реке. Между ГАВ он вставлял ЭХ,
далее опять ГАВ, потом что-то про МАТЬ, и далее по тексту. Когда до воды оставалось не более полуметра, медведь наконец-то нашел в себе
силы подскочить с места и, удобряя флору, бросился туда, откуда пришел.
Прыжки его были огромны и достигали в длину не менее четырех метров,
видимо сказывался природный турбореактивный двигатель, выбрасывающий
наружу довольно вонючую смесь. При этом он беспрерывно и нервно
оглядывался, боясь погони. Издох он или нет, история умалчивает, потому
что Ильич по следу не пошел, а не менее огромными прыжками ломанулся
в другую сторону. Но после его дележки ощущениями, я верю
напечатанному в журнале рассказу — однозначно и безоговорочно!