СКАЗКА.

«Всегда я прав, и мной гордится прайд,
Без устали служу всему народу" —
Подумал лев, подняв упрямый взгляд,
Не сомневаясь в этом ни на йоту.
И было так. Отец его и дед
Держали в мощных лапах всю саванну,
Слепящий блеск решительных побед
В восторг ввергали даже обезьяну,
Носил дары угрюмый крокодил,
В любви клялась пролаза-анаконда,
И носороги, не жалея сил,
Искусно вытанцовывали рондо.

И только вот шакал. Среди песков,
Недалеко от радостной саванны,
Шакал вершил разбой. То был таков,
Зализывая с родичами раны
И никогда не подставляя лоб,
Боясь сразиться с явными врагами,
А то глодал останки антилоп,
Что пали от жары и хвори сами.

А там, в сплошных лесах, царил медведь.
Его добротный мех не ведал стужи.
Куницы, чтоб украсить барский ужин,
Несли к столу изысканную снедь,
Краса-лиса рассказывала сказки,
Кокетливо свои прищурив глазки,
И на язык умеренно остёр
Медведю в ухо песни пел бобёр.
И только волк. В теснинах снежных гор,
Презрев закон и мишкину чащобу,
Волк вёл себя вначале, словно вор,
Что жаждет лишь набить свою утробу.
Но как-то раз, идя в лихой набег,
Волк царскому козлу испортил шкуру
(Не разберёшь, намеренно иль с дуру):
Козёл сложил рога и кончил век.

Медведю донесли. Могучий рёв
Взметнулся над бескрайними лесами,
И звери вмиг откликнулись на зов,
Пройдя у трона стройными рядами.
Здесь были все: и суслик, и енот,
Вкусивший соль земли трудяга-крот,
Младая рысь с пушистыми кистями,
Сова, и лось с огромными рогами,
Кабан-секач с торчащими клыками,
И симпатяга-уссурийский тигр,
С младых ногтей знаток батальных игр.
Построилась невиданная рать,
Готовая за мишку жизнь отдать-
В сражении волкам не сдобровать.

Казалось бы, сопутствует успех
Кампании благой, но, как на грех,
Явился верноподданный бобёр,
Что на язык умеренно остёр,
И нашептал медведю, что шакал,
Который от рожденья враг саванны,
(Плевать, что он преступник и нахал),
Родня волкам, и было б больше проку
Себе войной не создавать мороку
(Пускай глупцы вопят, что это странно);
Что нужно слать шакалу благодарность
За новую какую-нибудь пакость:
Чем круче неприятности у льва,
Тем значимей медведя голова;
И что вернее ублажить глупца
И серых проучить… не до конца.

Политики изменчивое море:
То лютый пенный вал, то бриз, то штиль,
Всегда зверям сулило только горе.
Филосов — уж, тревожа мокрый ил,
На солнце греясь, из последних сил
Всё бормотал: «O, tempere, о, more!"1

P. S.Поведал эту сказку мне питон,
В те годы и отважен и силён.
Теперь старик. Несётся волчий вой
Над мудрою питоньей головой.
В ночи бездонной слышен рык шакала.
Неужто, звери, этого вам мало?

Прим.1-О, времена, о, нравы!(лат.)