… Маршрут пройден — день закончился. Чавкая сапогами по болоту, Иван вышел к вагончикам базы. Дизельная электростанция уже работала, был слышен шум её двигателя. «Как обычно, Лёня пришёл первым.» — подумал Иван. Вошёл в вагончик, сел на лавку, начал стягивать сапоги.
— Лёня, ты данные уже забил в нэтбук? — Чулок резинового сапога и носок мокрые, успел черпануть в болоте.
— Нет ещё, только начал. — Ответил Леонид, не отрываясь от нэтбука. — Успеешь в столовую сходить.
Плотный ужин — первое, второе, салат, компот. Хоть что-то путнее, горячая пища. Кое-как уломали начальство на повара, а то лапша быстрого приготовления уже поперёк горла встаёт. Да и вообще, эта профанация какая-то, а не работа. На маршруте должны работать пары, а не в одиночку. Тундра, что тут сказать — болото, медведи, олени, росомахи… Всякое может случиться, даже если провалишься в окно, в одиночку, на вряд ли, выберешься, что уж говорить про остальное. Был случай, правда, давно: сохатый пробил копытом геологу грудную клетку, да рогатый так и таскал его за собой три месяца, пока не загнали его вертолётом, тогда и сняли покойничка. А сейчас начальники в такие сроки загнали, что уж тут про пары говорить, когда и в одиночку не успеваешь маршруты пробежать. Техники нет, всё ещё весной утопили, только крыши тракторов и вездеходов из болота торчат. Вот и приходиться по тридцать-сорок километров в день пробегать по тундре-болоту.
— Вано, скажи мне, любезный, зачем у тебя на рабочем столе фото «Дамы», а не жены или детей? Все же знают, что отношения у вас закончились. - Леонид выдернул флэшку из разъёма нэтбука.
— С женой, тоже, отношения закончились. А «Дама», люблю я её, глубоко она у меня в душе живёт. Не хочу с ней расставаться. — Иван достал из чехла прибор и блокнот. — Если тебе нужна душещипательная беседа, то потерпи полчаса, данные перенесу и я к твоим услугам.
— Потерплю, тебе выговориться надо, вижу…
Данные внесены, суточный отчёт составлен, чай заварен, над клавиатурой нэтбука склонился следующий товарищ, внося данные и составляя отчёт.
— Вам, Леонид, беседы хотелось? Ну, так и давайте поковыряем мою тушку, если у вас желание не пропало.
— Давайте, милейший, давайте. Не нравится мне твоё состояние. — Леонид лежал на вагонной полке, выполнявшей функцию кровати, и разглядывал фотографии обнажённых красавиц, приклеенных на потолке. — Не пойму логики твоих действий. Если тебе так больно, то зачем ты продолжаешь общение с ней, продолжаешь ей помогать?
— Я тебе уже сказал — я её люблю и, так получается, помочь ей не кому. Помнишь десятый год, когда меня из госпиталя выписали, да как я домой вернулся?
— Хм, а кто этого не помнит? Невесёлая ситуация была. — Лёня сел. — Ну сейчас-то всё нормально. Жена тебя в задницу зацеловать готова, до смерти.
— Вот это мне и не нравится. Это одна из причин по которой я сбегаю от неё. — Иван отхлебнул из кружки горячий чай.
— А всего их сколько?
— Много, слишком много для того, чтобы их игнорировать. Но, самая главная причина — я не могу ей простить отношения к себе за три года моего, вынужденного, лежания по больничкам и реабилитации. Не могу простить игнорирования, пренебрежения, попыток унизить, прямых и косвенных обид. Очень глубоко это засело. Боюсь, закипит гавно, хоть и старается она быть идеальной женой, оторву ей голову за эти застарелые обиды или, ещё какие, увечья нанесу. Ни когда не замечал за сбой такое злопамятство. Но, нет-нет, а всплывает. Да и чувств к ней, извини, нет, выморозило всё.
— А «Дама"-то что?
— А «Дама» появилась в самый тяжёлый момент, была мысль — пулю в лоб, помнишь апрель-май одиннадцатого года?
— Помню, мы тогда в загранке были, тебя депресняк изводил. Ты тогда на пиндосах отрывался, нервы им выкручивал, да залёты получал. А последний твой финт, когда ты на скалу залез под носом у пиндосов. Всё командование на ушах от жалоб на тебя стонало. Поржали все… — Леонид издал короткий смешок, упёр локти в стол и положил подбородок на ладони.
— Это я для неё камень срубать залазил. Потом я в краткосрочный ездил домой. Встретился с ней. Понравилась она мне, чувства не описать, но, по моему, это и есть «любовь с первого взгляда». Дальше узнал, что командировка в мой родной город нашему отделу светит. Ох, сколько же конины и вискаря я выставил за то, чтобы попасть в эту командировку, не поверишь — мой годовой запас. Почти всё потратил, что за командировку заплатили.
— Сожалеешь о деньгах?
— Нет, что ты. За такое и жизни не жаль. Даже не задумывался. Жизнь шла как сон, только во сне ни чего плохого произойти не может, в крайнем случае, всегда можно проснуться, только пробуждение было от удара ломом по хребту…
Леонид приподнял голову с ладоней. — Ага, сон говоришь? Я помню твою эйфорию, когда ты выпрашивал выходной и, тут же, сваливал с курьерами. — Смешок.
— Смешно. Как малолетка безответственная, бросал подчинённых и уезжал. А с ними ездить, сам знаешь, комфорта мало…
— А то!
— …то припёртый сейфом, то в обнимку с ящиками со взрывчаткой, то с химией какой-нибудь.
— Я ещё помню, как тебя начальство из-за неё изводило. Николаевича служебками и отписками затрахали. У всей группы тогда объяснительные, по поводу твоего поведения, собирали. Сбэшники ходили и каждому мозг сверлили из-за тебя. Только удивляюсь, как её эти проверки обошли тихо?
— Волшебная сила общевойскового эликсира «Конина» действует безотказно. — Иван улыбнулся, воспоминания о прошлогоднем лете будоражили душу и приятно успокаивали.
— Ну, а сейчас-то чего? Куда твоя безалаберная удаль делась? Где ходячий парадокс безответственности и дисциплины? — Внимательные глаза Леонида смотрели в упор. — Зачем ты-то под сокращение напросился? Сидел бы сейчас на «линейке», уже в штабе был бы замкомбата или замначштаба.
— Я из-за неё напросился, потерять боялся.
— Хорошо. А почему во Вьетнам не поехал? Там деньги хорошие платят.
— Тоже из-за неё.
— А сюда чего попёрся?
— Из-за неё же.
— Я тебя не пойму, какого хера тебе надо?
— Знаешь, Лёня, единственное, что мне надо — это её. А всё остальное мне не надо, без неё я и себе-то не очень нужен.
— Мля, и стоило тебе этот жизненный круг заворачивать на полтора года?
— Стоило, Лёня, стоило. Да и не круг это вовсе. Теперь есть она у меня. Пусть далёкая, пусть не доступная, но очень мне нужная и нежнолюбимая.
— Эх, Вано, вижу, запутался ты, и меня запутал. Давай спать, завтра на маршрут.
— Как хочешь, а я ещё почитаю.
— Да, и перестань писать депрессовые стихи, а то прочитаешь такое и самого давить начинает…
… Подъём, завтрак, оделись, разобрали приборы, сверили маршруты и в тундру. Под ногами чавкало болото. Иван шёл быстрым шагом, сверяя показание прибора и значки на карте. Время от времени он доставал телефон и проверял, не появилась ли связь. Три километра, четыре, пять. На мониторе телефона появился значок оператора — «Есть связь!». Иван скинул прибор на кочку, снял перчатки и, замерзающими руками, набрал смс — «Я люблю тебя, красота @-- «, короткое ожидание — «сообщение отправлено». Спрятал телефон во внутренний карман, поднял прибор. Впереди ещё двадцать семь километров…