— Разве это не очевидно? Неужели только я заметил?
— Что?
— Красный плащ. Лес. Нападение зверя… Это же Красная Шапочка!
— Отлично, Касл! Разошлю ориентировку на злого серого волка!
Я был рядом четыре года! Четыре года я ждал, когда ты откроешь глаза и увидишь, что я рядом. И что я больше, чем напарник. Каждое утро я приносил тебе кофе лишь затем, чтобы увидеть твою улыбку. Потому что ты самый замечательный, трудный, невыносимый, сводящий с ума человек! Я люблю тебя, Кейт.
Если ты не веришь, что чудо возможно, оно никогда не случится.
— Должен быть способ выудить из него правду. Можно заставить его смотреть клипы Пэрис Хилтон.
— Хочешь, чтобы меня под суд отдали?
— Он хочет изучить мои творческие методы.
— То есть посмотреть, как ты тянешь до последней секунды…
— А потом строчишь целые тома в панике и кофеиновой горячке?
— Слушайте, дилетант вроде вас в принципе не разбирается в финансовых и юридических тонкостях такого учреждения, как у Грега.
— Кажется, он тебя дурой назвал.
— Я здесь, чтобы оберегать тебя.
— Чем? Своим обширным арсеналом саркастических шпилек?
— Столько человек пострадали, потому что одна женщина оберегала семейную репутацию.
— У тебя таких проблем не будет. Благодаря мне и бабушке, наша семейная репутация давно загублена.
Я читал в Интернете об одной новинке, называется «Сон». Очень полезно для здоровья.
— Что тебе нужно, Беккет?
— Ты! Мне так жаль, Касл. Прости меня, прости.
— Что случилось?
— Он нашел меня, а мне было плевать. Я чуть не умерла. И могла думать только о тебе. Мне нужен ты.
Вы оба то ли ужасно милые, то ли просто ужасные…
Ленни: Судя по характеру синяков, его душили обеими руками.
Касл: А тут синяк не такой чёткий.
Беккет: Как это объяснить?
Лэнни: Вывихнутый или сломанный палец, может быть.
Касл: Может он типа, культурный. Душит людей оттопырив мизинчик. Как чай пьёт.
— Разумеется ты не понимаешь, почему она так серьёзно относится к речи [на выпускном]. У тебя же наверняка под мантией только трусы и были.
— Ты меня оскорбляешь! Если хочешь знать, под мантией я был голый.
Самые стоящие вещи в жизни — чаще всего самые трудные.
Когда-нибудь всё заканчивается. Я всегда с нетерпением ждала этого дня, хотя и ненавидела прощаться. Последний день лета, последняя глава отличной книги, расставание с близким другом. Но прощание неизбежно. Листья опадают, ты закрываешь книгу, ты говоришь «прощай». Сегодня один из таких дней. Сегодня мы прощаемся со всем, что было нам знакомо, что было удобно.
Только в Нью-Йорке какой-нибудь парень может одеться как зомби и пройти по улице незамеченным.
— Какая она, ваш капитан?
— Вы видели на «ютубе», как медведь-гризли отрывает голову лосю одним ударом лапы?
— Утешает.
Иногда случается так, что тех, кого мы знаем лучше всего, мы не знаем совсем.
О Касле
Б: я не хочу терять то, что у нас есть.
Л: А что у вас есть?
Б:. дружба.
Л: дружба-это у нас с тобой; а с ним у тебя зал ожидания
Эрнест Хемингуэй сказал бы: «Не помешало бы опрокинуть стаканчик».
Любовь — не лампочка, её нельзя выключить.
— Папа, мне уже восемнадцать!
— Я знаю, знаю. Просто… на реальность ты ещё успеешь насмотреться. Я хочу, чтобы ты как можно дольше не снимала розовые очки.
Всё просто. Никто не уверен в завтрашнем дне, верно? Не лучше ли сказать ей, даже не в то время, чем не сказать вовсе?
В итоге ты понимаешь, что твои дети будут поступать не по твоей воле. Такова жизнь.
— Эти люди оказались не в то время не в том месте.
— И всё их будущее, все их планы исчезли в одной вспышке.
— Поневоле задумаешься о собственной жизни, о том, что не стоит откладывать…
Райан: Если бы это был бы фильм ужасов, нас бы убили первыми за то, что мы разделились.
Эспозито: Вот только мы не пьяные студенты, которые хотят повеселиться. Мы опытные офицеры правоохранительных органов и патронов у нас хватит, чтобы вынести целую банду зомби.
Райан: О, самоуверенный латинос, ты точно сдохнешь первым.
Рик: Я то с мертвыми не общаюсь, но готов признать, что некоторые люди видят и слышат больше, чем я.
Беккет: Да, в такое поверить не сложно.
Рик: Подставился.
Есть лишь три причины для убийства: любовь, деньги, сокрытие преступления.
Можно очень хорошо узнать людей, наблюдая, на что они тратят деньги.
Неудивительно, что со мной никто не флиртует. Дохлый номер — мужчина, влюблённый в жену
.— Видел? Я для неё как будто не существовал!
— Так и есть — с этим кольцом на пальце. Для одиноких женщин ты — невидимка, привыкай.
— А почему у меня не было няни?
— Мы решили, если кто-то будет дурно на тебя влиять, то пусть лучше я.
Писать проще, чем прожить, да, Касл?
Почему мальчики — такие мальчики: почему им всегда надо оправдаться, почему нельзя просто извиниться?
Иногда у неправильных поступков правильные мотивы.
Френсис Бекон однажды написал, что иметь ребенка означает быть заложником судьбы. Что ж, если я заложник, то мой сын Ричард был моим захватчиком, моим поработителем. … Я отказалась от роли, повернулась спиной к судьбе. И… это было лучим решением в карьере, которое я когда-либо принимала, поскольку в моей жизни появилась лучшая роль. Роль — возможно, величайшая роль, которую я когда-либо играла — это… роль матери.
Вот зачем нам нужны сказки — перед лицом жестокой действительности они напоминают нам о том, что счастливые финалы все-таки возможны.
Секреты — как бомба с часовым механизмом.
Убийство причиняет больше вреда живым, чем мёртвым.
— Касл, это удивительно разумная и обоснованная теория.
— Да. Честно сказать, я слегка в себе разочарован.
— Она не бежала марафон за неделю до родов и не избивала грабителя, когда была на девятом месяце.
— Это драматическое преувеличение, дорогой.
— Вообще-то это называется диким преувеличением.
— Ты думаешь, доктор Блейкли был прав… насчет стержня? Думаешь, мы на самом деле спасли мир?
— Я думаю, что мы спасли жизнь маленькой девочки, и мне этого достаточно.
Тонуть в машине гораздо круче в кино, чем в жизни.
— Что ты знаешь о замках багажников?
— Эм… Ну, плохая новость в том, что этот не предусмотрено открывать изнутри.
— А хорошая новость?
— По крайней мере, на этот раз мы не в наручниках.
— Касл, что ты делаешь?
— Собираюсь с духом, чтобы защитить тебя от града пуль.
— Я хочу посмотреть, какие изображения они поставили на нас в мобильниках. Эй. А почему на моем тревожная кнопка?
— Думаю, она действительно хорошо тебя знает.
Лейни: Нет документов, зато куча причин смерти.
Касл: Ты имеешь в виду, кроме силы тяготения?
Лейни: О да. Видите это пулевое ранение?
Беккет: Так он был застрелен то того, как упал?
Лейни: И заколот.
Беккет: Застрелен и заколот?
Лейни: И задушен, и ещё ему карандаш в шею воткнули.
Касл: Придаёт новый смысл слову «перебор».
Забавно. В те времена, когда я продавала сигареты, я смотрела, как Демпси входит в бар со своей девушкой, у которой на шее висела эта штука, и я хотела того же. Довольно скоро я стала его девушкой и получила ожерелье. Но это не ожерелье, Джо. Это бриллиантовая удавка. От нее все тяжелее дышать.
Ты бы видела, что моё лицо сделало с кулаком того парня!
Нельзя честно делать своё дело и не нажить врагов.