У меня приятель один немного чудаковатый.
Говорит мне:
«Решил со столом шефа издательства вашего познакомиться. Вечером прошел в кабинет шефа, он всегда открыт, растянулся в кресле, раскурил сигару, сварил кофе и раскрыл потрепанный томик Шелли. Любит наше издательство из-за шефа творчество этого английского поэта.
Начал, морща губы, подносить чашку к губам, как обжёгся.
Естественно, чтобы вовремя среагировать на ожёг, я левую руку приложил к губам, а правой — стал ставить чашку кофе на стол шефа. Делал я это третьим глазом, и поэтому, ничего не видя, нижний край чашки с горячим кофе изрядно стукнулся о борт дубового стол, и пролился… Да так неуютно, что прямиком попал на самое, что ни на есть плодородное место.
(Я в этом месте позволю ремарку для Читателя — место у моего приятеля действительно плодородное — трое детей)
От изумления такого, — рассказывает мой приятель дальше, — я чуть не приложил руку к губам, но опомнился, поскольку я уже был с приложенной к губам рукой. Мне ничего не оставалось как от досады и от жуткой боли всплеснуть нараспашку руками. Рядом стояла тонкого и диковинного фарфора напольная ваза с узким горлышком. И я, — говорит он, — рукой попал по этому горлышку. Ваза засобиралась, чуть качнулась, и, падая, зацепила собой за клюв красивого, тонкой работы орла из мрамора. Что ваза, что орёл приземлились одновременно, однако разлетелась на осколки, а орёл теперь мог только летать, поскольку остался без изящных хищных лап.
Вот беда. А всё это случилось, из-за какой-то несчастной чашки кофе, что обожгла мне губы.
С хозяином кабинета отношения хорошие, но не до такой же степени. Но, тем не менее, решил не темнить, и всё доложить шефу в разрезе: бес попутал.
Пришел шеф на работу, сел за стол, я сижу в соседней комнате молчу, вдруг он вызывает меня резво, и говорит: Как ты мог в томик Шелли насыпать пеплу?
Я чуть на стул ни сел. Действительно Шелли вдыхал запах сигары из шефских запасов, и кашлял, или мне это чудилось, и возможно пепел уронился в его промежность, то есть попал по центру листов его томика.
По мере того, как шеф издательства «костерил» меня по поводу томика поэта, я стал ему рассказывать, что случилось.
В конце моего рассказа, шеф встал по отечески меня обнял и сказал, а знаешь, говорит — Кофе не должно обжигать! Температура, при которой должен быть подан кофе, не должен превышать 80 градусов. Ты должен знать как репортёр известное дело в Орегоне, когда бабуле присудили около двух миллионов долларов в качестве компенсации за то, что ей подали кофе выше должной температуры, и она обожглась.
А знаешь, — говорит далее шеф, — если б ты мне не сказал о том, что в крепкой дружеской связи разбились ваза и голубого мрамора орлик, то я бы не заметил их пропажи, я на них уже давно не смотрю. Так реквизит!
Как он рассказал мне это, я сказал ему, что случай интересный он мне рассказал, но и ты чудаковатый, поскольку у тебя Шелли кашляет, и пепел твой падает в промежность его томика.