Я лежал трупом. Она входила, мерила давление, говорила вместо прощания: «Больной, у Вас очень высокое давление!», качала головой и уходила. Она была красива, я часто думал о ней. Даже помню, какое никакое чувство возникло к ней. Я стал выздоравливать, и когда она входила, у меня даже стал мощно не мощно подниматься член в её сторону. Может она это рассматривала в качестве приветствия, и ей это льстило? Она даже один раз, проглатывая стеснение, спросила у меня, что это гордо под простынкой поднимается в её честь.
Что мне было ей ответить, как не сказать, что она стала свидетелем мощной сублимации того высокого давления, которое она постоянно отмечала в моём организме.
Она с розовыми щеками, вышла из палаты, довольная. Видимо высокая сублимация ей пришлась по душе.