Я как-то спросил у него: «Какая страсть самая опасная и какой грех самый губительный?». Он ответил: «Трусость и боязливость. Такой человек живет всегда двойственной, ложной жизнью, он не может довести доброго дела до конца, всегда хитрит и как бы лавирует между людьми. У боязливого кривая душа; если он не поборет в себе эту страсть, то неожиданно для себя под действием страха может стать отступником и предателем».

Когда я спросил: «А как преодолеть эту страсть?», он ответил: «Преодолевай ее в малом, не надейся на людей, в том числе на себя, а уповай на Бога. Страх перед Богом уничтожает другой страх». Затем сказал: «Молись Божией Матери. Она — наша Взбранная Воевода».

Страсть в своей основе почти всегда имеет какую-либо естественную потребность тела или души человека. Но эта потребность становится страстью лишь тогда, когда она с помощью демонов переходит указанные Богом границы (гипертрофируется), когда становится неудержимой и заставляет человека ради ее удовлетворения нарушать Божественные заповеди.

Хорошо понимая эту закономерность, демоны стараются заставить человека грешить не через неприятные для него действия, но, напротив, через удовольствия, через возбуждение в нем аномально-сильных физиологических или душевных потребностей, удовлетворение которых приносит ему наслаждение.

Изучение возможностей падших духов показало, что они могут гипертрофировать, т. е. чрезвычайно увеличивать как естественные, физиологические потребности организма (инстинкты голода, сна, размножения и др.), так и потребности душевные.

Вероятно, другие думают иначе, но мне, глупому, кажется, что монашествующим спастись легче, потому что самый образ монашеской жизни отнимает у демонов массу возможностей приторочить, привязать, пришить, пришвартовать и приковать нас к земле и ко всем временным земным наслаждениям множеством духовных цепей, канатов, веревок, бечевок, лесочек, проволочек и ниточек.