Одна молодая девушка, по имени Машка, вдоволь натанцевалась на новогодней вечеринке, да еще и изрядно выпила. Кто же ее осудит? Новогодняя ночь, она раз в году бывает… Под утро, где-то часов около пяти, Машкин приятель дотранспортировал безгласное тело до двери квартиры. Затем, стараясь не шуметь, отпер замок ключами девушки, осторожно прислонил даму в прихожей возле стеночки, а сам, чтобы не иметь нервного разговора с родителями подружки, тихонько ретировался.
Вертикальное положение Машка сохраняла недолго. Ноги подломились, и она очнулась от резкой боли в пятой точке. Девушка похлопала глазами. Знакомая обстановка прихожей подсказала:
-Дом, милый дом!
Потревоженный падением желудок жалобно заурчал. И Машка внезапно осознала, очень хочет кушать. И спать. Но сначала есть. (Видать, всю ночь за кавалерами гонялась, оливье ей не хватило). Похлопав туда-сюда дверцей холодильника, она все-таки решила, что сон — на первом месте, а еда на втором. Побрела в свою комнату, где и рухнула спать. Как была, не раздеваясь.
Где-то ближе к вечеру девица проснулась от боли в ногах. Ступни в зимних сапогах жутко вспотели и зверски ныли. Машка сбросила обувку и, прихрамывая, побрела на кухню. Недокормленный живот жалобно урчал и требовал срочно припасть к источнику бесперебойного питания — родительскому холодильнику. На кухне ее встретила молчаливая мама, укоризненно глядящая на помятую дочку. Машка сделала вид, что мамино молчание к ней не относиться. Бочком обошла родительницу и приникла к холодильнику.
Пошуровала в белоснежных недрах, выудила оттуда мисочку с недоеденным оливье и развернулась к кухонному столу. Мамаша проводила голодную дочку взглядом и ехидно произнесла:
— Проголодалась? Не забудь доесть свой бутерброд!
И ткнула пальцем на кухонный стол: прямо на край стола было намазано сливочное масло и сверху прилеплены два куска колбасы…