А ты знаешь. дело даже не в праздниках- проведенных без Тебя, в одиночестве.
Дело даже совсем не в твоем Предательстве. Ни в фамилии сына, ни в отчестве.
Дело даже наверно не в разуме- что-то сердце шалит не по детскому.
Словно медленно умерающее… что-то живое и нежное.
А ты знаешь, наверное правильно- быть такими как все- не счастливыми.
Спать с кем попало, да плакаться- перед мамами быть сопливыми.
Только я вот пожалуй глупая- мне не хочется одиночества…
Не стерплю рядом я не любимого. Не поверю в чужие пророчества.
Пусть ты тратишь себя на глупости- но вернешься ведь, точно знаю я.
Я дождусь Тебя с нашим сыном… Лишь успей, пока я не отчаялась.
Не на долго мне силушки хватит ведь- мне одной не легко дорогою…
Средь людей, что себя обманывают… Среди тех, кто в любви одинокие.

Накрывают тревогой койки — такой тяжелой, что не засну.

Испариться бы, попросить их меня не трогать.

Я люблю тебя так, как щупают языком кровоточащую десну.

Как касаются пальцем места, где содран ноготь.

Я люблю тебя, как в приемной сидят и ждут.

Побелелые, словно выпаренные, лица.

Ожиданье — такой же спазм: оно крутит в жгут.
… показать весь текст …

Бьётся сердце гулко, тихо — через раз,
Смято платье у колена, блеск свечей
Отражается в зрачках уставших глаз:
Слишком больно, горько очень — быть ничьей.
А на улице играет у виска
Прядкой русой лютый ветер ледяной.
Нет, не кровь течёт по венам, а тоска.
Постарею — и увидимся с тобой.