Невысокая женщина тяжело шла по двору. Полные пакеты из «Пятерочки» оттягивали руки. Она так глубоко задумалась в магазине, что лишь оплатив покупки, сообразила: набрала слишком много. Как теперь все унести — 3 кило картошки, лук, морковь, молоко, кефир, подсолнечное масло, пакет стирального порошка…
И кому набрала столько? Женщина давно жила одна, дети разъехались, муж ушёл в другую семью. Единственным, что у нее оставалось, была работа. Алёна Игоревна работала врачом. И вот сегодня заведующая больницы напомнила, что ей пора на пенсию — освободить дорогу молодым.
Алёна Игоревна была хорошим специалистом, умела многое, кроме того, чтобы настаивать на своём: всегда соглашалась с другими. Была она человеком добрым и отзывчивым, но теперь, получалось, никому больше не нужным…
Бывший муж оставил Алёне просторную квартиру в красивом элитном доме с закрытым двором и охраняемой территорией. И вот она медленно шагала по этому двору и повторяла про себя горестную фразу: «Никому ты больше, Алёна, не нужна…»
Надя задумчиво наблюдала в окно, как по двору медленно бредёт женщина с большими пакетами. Казалось, от их тяжести она вот-вот упадёт.
«Как на маму мою похожа, пальто такое же… — С тоской подумала Надежда. — Ах, если бы только мамочка была жива! Как же в этой жизни всё не вовремя происходит и как по-дурацки! Вот где ей немедленно взять няню? Материализовать из воздуха? Предыдущая внезапно заявила, что устала и укатила в отпуск. Хотела бы и Надя вот так беззаботно взять и уехать… Но что же делать, что же делать? Шеф точно уволит, если она не выйдет завтра…»
На крыльце возле домофона топталась маленькая девочка. Курточка в ромашках, шапка с помпоном, большие голубые глаза.
— Можете наблать тли и тли? — Обратилась она к женщине, подошедшей к подъездной двери. — Я не достаю.
Алёна Игоревна шумно выдохнула и поставила тяжёлые пакеты на пол. На ладонях отпечатались красные полоски.
— Тебя домой отвезти? — Спросила участливо.
— Нет! — Радостно ответила девочка.
— Тебе не надо домой? — Женщина пришла в замешательство.
— Нет! — Подтвердил ребенок. — Я ещё погуляю.
— А зачем мы тогда набираем три и три?
— Хочу сказать маме! — Пояснила кроха.
— А-а, — протянула Алёна Игоревна. — Тебе надо что-то сказать маме?
— Да! — Просияла девочка и кивнула.
— Надеюсь, это что-то важное? — Уточнила женщина.
— Да! — Ещё раз кивнула девочка.
Алёна Игоревна набрала три и три, послышались гудки вызова.
— Да! — Сказали из динамика.
— Ну же, говори! — Шепнула женщина девочке.
— Мама! — Крикнула та, ужасно обрадовавшись. — Я! Тебя! Люблю!
— Я тоже тебя люблю, Алёнушка! — Немедленно откликнулась мама.
И тут вдруг на глаза Алёны Игоревны навернулись непрошеные слёзы. Как давно, оказывается, она не слышала этих простых, но таких важных слов.
— Ну всё, я пошла иглать! Потом опять позвоню. — Предупредила славная девочка свою маму.
— Меня тоже Алёной зовут. — Неожиданно для себя сообщила большая Алёна маленькой.
Девочка внимательно посмотрела на свою тёзку:
— Домой толопишься? — Серьезно спросила она.
— Нет. — Негромко ответила женщина, вытирая мокрые глаза.
— Посидишь тут на лавке? Посмотлишь, как я иглаю?
— Хорошо, — согласилась Алена Игоревна, улыбнувшись очаровательной непосредственности ребенка.
Сердце у Нади колотилось: она смотрела в видеокамеру на женщину в пальто, стоявшую рядом с ее маленькой дочкой на крыльце. Это была та самая, с пакетами, похожая на ее маму!
Надя торопливо натянула куртку и схватила ключи:
— Только не уходи! — Шептала она, вызывая лифт. — Умоляю, только дождись меня!