Потрясающее свидетельство выжившей после плена наблюдательницы Карины Араев, героини.
В бункере в Нахаль-Оз Карина была близка к обмороку и потере сознания, но, несмотря на это, проявила героизм, сумев отбросить от себя гранату, брошенную террористами.
Раненая, лежа на полу в укрытии, она решила притвориться мертвой, поскольку вокруг видела ужасающую резню, устроенную террористами, и думала, что это единственный шанс спастись.
В какой-то момент один из террористов подошел к Карине и начал тянуть ее за руки, проверяя, жива ли она.
В это же время другие террористы добивали израильских солдат и солдаток, лежавших на земле в бункере.
Террорист быстро понял, что Карина жива, вытащил ее и начал сковывать наручниками. Доля секунды отделяла ее от убийства — вместо этого ее похитили.
Карина сказала начальнику Генштаба, что 7 октября стал для нее самым тяжелым днем.
Террористы заподозрили, что она офицер, и по дороге в Газу, в джипе, избивали ее, душили, сорвали с нее цепочку с подвеской в виде хамсы, которую она носила с детства, выдергивали волосы и прижали к раскаленному металлу джипа, оставив ожоги на ее теле.
О том, что она пережила в плену, Карина говорит, но медленно, в своем темпе. Ее память невероятно точна.
Она выучила арабский за месяц и понимала, о чем говорят террористы.
Рассказывает, что часто подвергалась словесным унижениям, но физического насилия не было.
В плену Карина подверглась сексуальным домогательствам, но это прекратилось после того, как она предупредила одного из охранников, что если это продолжится, она сообщит его командиру, который запрещал подобные действия.
Карина также рассказала, и повторила это начальнику Генштаба, что она и Даниэла, которая была с ней в плену, слышали и физически ощущали обстрелы ЦАХАЛа, и почти все время находились в смертельной опасности.
Иногда ей удавалось смотреть телевизор, и однажды она увидела своих родителей Альберта и Иру на площади заложников. Она также услышала голос своей старшей сестры Саши, когда включили радио.
О том, что ее собираются освободить, Карина узнала от террористов за два дня до освобождения. Она была очень взволнована, но боялась, что что-то может пойти не так.