«Преклонила» бы небо… попросила бы Бога…
Чтобы деток берег, не судил чтобы строго…
Чтобы счастливы были наши дети всегда…
Чтоб не знали, не ведали слова — Беда…
Чтоб болезни не делали детские лица…
Столь несчастными… чтобы жалеть, что родился…
Чтобы МАМА и ПАПА, чтобы в дружной семье…
Чтобы в каждой стране, на огромной земле…
Наши дети не слышали слова — Война…
Чтобы Родиной звали, а не просто — страна…
«Преклонила» бы НЕБО… попросила б у БОГА…
ЧТОБ ПРЕКРАСНОЙ БЫЛА, НАШИХ ДЕТОК ДОРОГА,

Не дай вам БОГ вдруг очерстветь душою…
В глазах родных вам не увидеть боли…
И за рутиной дел забыть о близких…
Не дай вам БОГ упасть душою низко…
Пройти и не подать кусочка хлеба…
Забыть о судном дне, что ждет на небе…
И не помочь, упавшим на колени…
И дать душе покрыться мраком, ленью.
Не дай вам БОГ вдруг очерстветь душою.
И частокол бездушия построить…

И будет дом и абажур и чай зеленый, печенюшки…
и белой скатерти ажур… душа, не загнанной зверюшки.
любимый взгляд, тепло руки, дыханье милое, родное,
сейчас, я, знаю, тяжело… и ни о чем с тобой не спорю…

Ты только все преодолей, ведь ты же женщина, я знаю,
и во сто крат, ты, всех сильней… ведь это нас не убивает.
И ангел за твоей спиной, обнимет ласково и нежно,
лишь ни о чем не сожалей и береги в душе надежду.

Она расправит два крыла… и даст уверенность и силу…
Ведь ты же женщина… тебе судьбою быть дано счастливой.
Упала… это не беда, а кто по жизни-то не падал.
Ты женщина и два крыла… даны Всевышним, как награда.

Так хочется крикнуть — «С ума не сходите…
а, вы, осмотреться, совсем, не хотите…»
Воюем, ругаемся, ненависть всюду
ну что же случилось, ответьте мне люди…
Испуганы дети и это не шутка
давайте все вместе, замрем на минутку!
Чтоб тихо под небом услышать молитвы
о том, чтобы не было боли и битвы
о просьбе детей сохранить и вернуться
и будущем в мирной стране всем проснуться…
так хочется крикнуть, чтоб мир воцарился
и дружбы росток сквозь ненАвисть пробился…
Согреты мы солнцем, одним, на планете
мы все её кровные, КРОВНЫЕ дети.

Эх года, мои года… седина, морщинки
а душа, она всегда… лишь на половинку.
Тот кусочек, что познал слёзы и обиды,
безнадёгою не стал, пусть и «карта бита»…
ему нежность и тепло отдает надежда
половинка-то души верит в жизнь, как прежде.
И не страшно, что года изменяют тело,
а душа-то молода, есть ещё пробелы,
есть желания познать белых пятен сущность
только телу иногда, душу надо слушать.