Последний раз это было лет тридцать назад; пьяненький Н.З. в шесть утра, стоя под моим окном, выходящим на Елизаровых, блажил «Иванов, выходи!» Я даже проснулся, спешно оделся и вышел.

С тех пор больше никто, пусть даже пьяненький. То, что когда-то несколько раздражало, сейчас вызывает (по крайней мере, у меня) тёплые чувства. Должно быть, потому, что нынче это и вовсе непредставимо: как же так, какой-то хам посягает на святая святых, мою частную жизнь, нагло нарушая мои планы?

Мы друг друга давно уже вымуштровали, выхолостили, и сами не посягаем, и другим не даём. Хотя что у нас там за планы? Хня какая-то.

Я со своею раскладушкой
И с верной надувной подушкой.
Вот этот угол — вам не жалко?
Устрою здесь себе лежанку.

Не бойтесь, не побеспокою,
Живу воздушно и легко я.
Присутствие моё заметить
Способны лишь коты и дети,

И то едва. А вы — куда вам,
С моим-то безупречным нравом
И неприметностью врождённой,
Для вас и вовсе отчуждённый,
… показать весь текст …

Тридцатилетние забавно старикуют:
Кряхтят, бормочут чушь про «рысаков»,
Несносность юных рьяно критикуют
И сетуют, что мир уж не таков.

Сорокалетние на них глядят украдкой,
К придуркам тех резонно относя,
И сетуют в слезах на век свой краткий,
Про «рысаков» старательно бася,

Коленкой лупят в грудь в сенильном раже,
Пытаясь тем заставить уважать.
Пятидесятилетние туда же;
Ну, далее нет смысла продолжать.
… показать весь текст …