Юности свойственно странное недоразумение, воспетое Макаревичем в одном раннем беспомощном блюзе: «Почему вы — друзья лишь во мне одном, и чужие между собой?»
Действительно, у меня было несколько друзей, которых объединял лишь я, друг к другу же они относились поверхностно и отчуждённо.
Я тоже был включён в эти игры, порой совершенно не понимая, что моего друга Х могло объединять с неким Y, глуповатым и совсем неинтересным?
Но обсуждать эти темы в моём кругу было не принято. Должно быть, именно потому, что «в эти игры» играли все.
Год от года проблема постепенно истончалась, а когда-то исчезнет и вовсе. Вместе с друзьями.

Последний раз это было лет тридцать назад; пьяненький Н.З. в шесть утра, стоя под моим окном, выходящим на Елизаровых, блажил «Иванов, выходи!» Я даже проснулся, спешно оделся и вышел.

С тех пор больше никто, пусть даже пьяненький. То, что когда-то несколько раздражало, сейчас вызывает (по крайней мере, у меня) тёплые чувства. Должно быть, потому, что нынче это и вовсе непредставимо: как же так, какой-то хам посягает на святая святых, мою частную жизнь, нагло нарушая мои планы?

Мы друг друга давно уже вымуштровали, выхолостили, и сами не посягаем, и другим не даём. Хотя что у нас там за планы? Хня какая-то.

Ах, детство златое… Бывало, заскучаешь, ходишь по друзьям-приятелям, пороги обиваешь: «Коля дома?» — «Коля на тренировке» — «Вася дома?» — «Васи нет» — «Игорь дома?» — «Нет». Думаешь: вот ведь холера, как сговорились. Сидят где-нибудь в подвале, спички жгут, хихикают, дескать, дурилка картонная…

А всё потому, что у меня сотового телефона не было. А как появился телефон, совсем другое дело. С тех пор я со всеми на связи, вот они где у меня все. Пусть ситуацию это нисколько не изменило, всё так же сидят в подвале, спички жгут, хихикают.

Зато я пороги не обиваю, сижу дома, на кнопки давлю. Прогресс.

Иногда перечитать старую книгу гораздо интереснее, чем чтение новой.

Одна книга, способна рассказать гораздо больше, чем десять друзей за неделю.