Устанешь от разгула летней воли,
Захочется заснеженного поля
И тишины застывшей и густой;
Морозных звёзд неяркого свеченья
И от всего былого — отреченья,
И жизни, безыскусной и простой,
Изложенной давным-давно в тетрадке.
Но то, что в ней вчера писалось гладко,
Вдруг оставляет горьковатый след —
Решимость смята леденящим ветром,
До идеала не хватает метра,
И гаснет, холодея, вышний свет.
И разум вспоминает — мы не птицы,
И некуда, и незачем стремиться,
Кто с крыльями, тот улетел давно.
А наше нелетающее племя,
Собравшись с духом, одолеет время,
В котором в сумрак всё погружено,
И достоит до вешнего луча
И первого апрельского ручья…