Когда я только-только воцерковлялся, моя вера была подвергнута непростому испытанию. На приходе появился некий человек, одетый в одежды схимника, с большой седой бородой и глубоким, проникающим до костей, голосом. Рядом с ним постоянно крутилась женщина, которая — как бы я сказал сегодня — активно «продвигала» новоявленного «старца» и предлагала его «услуги» незадачливым прихожанам. Ни на один конкретный вопрос — а кто это? А священник ли он? Откуда он? — и подобные — не было дано никакого ясного ответа: сплошные намёки, глубокомысленные обмолвки — и всё. Когда я спросил священника нашего храма — кто это и стоит ли ему доверять — он недоумённо пожал плечами — и ничего не ответил.

А вот Евангелие даёт нам чёткий ответ — что же, давайте послушаем отрывок из 7-й главы Евангелия от Матфея, который читается сегодня во время богослужения в православных храмах!

Глава 7.

21 Не всякий, говорящий Мне: «Господи! Господи!», войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного.

22 Многие скажут Мне в тот день: Господи! Господи! не от Твоего ли имени мы пророчествовали? и не Твоим ли именем бесов изгоняли? и не Твоим ли именем многие чудеса творили?

23 И тогда объявлю им: Я никогда не знал вас; отойдите от Меня, делающие беззаконие.

«Бог не Тимошка, видит немножко» — так говорили раньше в народе. Какие бы правильные слова ни произносились, в какие бы красивые ризы не рядились, сколько бы ни было обаяния и вдохновенного пафоса в манерах и поведении — на самом деле всё это ни о чём не говорит. Кроме как о словах, ризах и пафосе. И — точка. Точнее, только об этом и говорит. Надо быть очень поверхностно-образованным человеком, чтобы попасться на удочку внешней атрибутики — зачастую даже далёкой от подлинной церковности.

Каково же было моё удивление, когда, уже поступив в Московскую духовную семинарию, я впервые увидел настоящего старца, духовника Троице-Сергиевой Лавры отца Кирилла Павлова! Он был настолько неприметным, неярким, невыразительным, что его легко можно было проглядеть среди остальной братии монастыря. Ни выдающегося голоса, ни исключительной изящности в плетении словес, ни «духовной манерности» — не было и в помине. Одна скромность, какая-то внутренняя тишина — и безмерная смиренная любовь —без всякого заискивания. В отличие от пресловутого «старца» отец Кирилл ни бесов не гонял, ни пытался вещать пророческим гласом или стать грозным глашатаем непреклонной Божьей воли. Но в каждом слове и поступке ощущалось, что всё буквально пропитано какой-то неотмирностью, глубиной, на всём лежит отпечаток подлинности отношений с Богом: да, это был поистине Божий человек.

Сегодняшнее Евангелие учит нас обращать внимание прежде всего не на то, как человек себя «позиционирует», а на исполнение им воли Небесного Отца. А ведь человек может исполнять её не только вдохновенно и легко, но и мучительно, вязко, продираясь сквозь свои страсти и пороки, лень и малодушие — но малыми шагами всё же двигаясь к тому, чтобы быть «знаемым» Богом, чтобы не услышать некогда эти страшные слова — «Я никогда не знал вас…»

Помоги же всем нам, Господи, не уставать искать Твою святую волю — даже если это не приносит нам никаких «духовных спецэффектов!»