Я не хочу воевать, и мои одноклассники не хотели. Но когда их заставили, они стали другими. Чужими и чуждыми для меня, — «гражданской тыловой крысы». Война сильно меняет.

Книга «Семь жизней» не о том, что есть. А о том, что было. Война разграничила всё. Но даже Ей не под силу уничтожить воспоминания.

Как причудливо тасуются судьбы, жизнь и смерть, и как тонка грань между преступлением и возможностью его не совершать! Или грань между случайностями или кармическими гримасами?.. Об этом я после часто думал — после встречи с Виталием, и до сих пор думаю.

На войне нельзя быть посредине. Иными словами, здесь — гражданская журналистика умирает во благо победы одной из сторон. И это тоже этика! Речь не об априори пристрастных писателях, блогерах, композиторах, режиссёрах, экспертах. А о тех, от кого все указанные профессии черпают новости! Как основу для твоего творчества!

…Прозвище «Кровавый» — вовсе не придумка большевиков, а Его царственная суть. Ходынское поле… Русско-японская война… Первая мировая… — и сие лишь верхушка порочного айсберга, — то, что вот прямо на виду. Народной крови на товарище Николае II Романове прилично много.