Осень сбросит листвы чешую,
Обновляя змеиную кожу,
Нас дожди к ноябрю прожуют,
Кашемир превращая в рогожу.
Я пожизненно приговорён
К этой грусти — и ей окольцован,
Лишь хрипатая стая ворон
Понимает меня с полуслова.
Оттого ли, что скоро конец,
Отвечаю поклоном воронам,
Я такой же вчерашний птенец,
Потерявшийся в мире огромном.
Только я никуда не лечу,
Тяжкой думой сомнения множа,
То, что каждому здесь по плечу,
Для меня непосильная ноша.
Мне другое дано волшебство —
Потому и черно оперенье:
Облетая с деревьев листвой,
Принимать за паденье паренье.