Один лишь благоразумный будет знать про самого себя и будет способен испытать, что ему известно и что — нет, да и других точно также он будет в состоянии рассматривать: что кто-нибудь подлинно знает, а потому и считает себя знающим, и что, напротив, только думает знать, подлинно же не знает; из других же никто неспособен этого решить. Вот в этом-то и состоит благоразумное поведение и само благоразумие, и познание самого себя, — именно чтобы знать, что знаешь и чего не знаешь.
Каждый, кто в согласии с добром, кто умеет слышать, пусть он научится слышать тот голос, который тихонько звучит в его душе. Однако для этого нужно большое терпение, а его нет у людей, да, кроме того, этот предостерегающий голос нередко отговаривает человека от поступка, который тот во что бы то ни стало желает совершить, от которого не хочет отказаться. Но как знать, быть может, многие заглушают в себе этот голос, не подозревая, что он оберегает их благо? (Сократ)