еbеniste-mcanicien de la cour, а StPetersbourg.

Заглавие этого цикла «Сокровише мадам Петуховой» взято из Главной книги Малого народа, его Библии — «Двенадцати стульев». Книга написана двумя типичными представителями малого народа — поэтом и журналистом Ильей Арнольдовичем Файнзильбергом (1897 — 1937), взявшим псевдоним Ильф еще в Одессе, и бывшим сотрудником одесского уголовного розыска Евгением Петровичем Катаевым (1903 — 1942) писавшим под псевдонимом Петров. Такого рода люди — потерявший связь с иудаизмом еврей и денационализировавшийся русский из породы профессиональных палачей есть основа генетики малого народа. В написаной ими книги, литературно блестяшей благодаря таланту Катаева (хорошо видном и на брате) зашито, благодаря по-видимому Файнзельбергу, несколько тайных ссылок и аллюзий.

Книга отражает видение событий прихода к власти в России малого народа глазами этого самого малого народа и имеет примерно следущий сюжет: во время «революции» к ничего не подозревающим русским дворянам заявляются носатые комиссары и во время «обыска» конфискуют всё нажитое поколениями добро Петуховых-Воробьяниновых.

Интересно, что авторы пишут об этом как о самом обычном деле, на манер покупки матраса или трудностей комунальной жизни в Москве тех лет. Такого рода реквезиции волной прокатились по всей России, и собраное комиссарами добро всей нации впоследствии сгинуло в неизвестном направлении.

Характерно, что явившись через 10 лет в свой особняк, Воробьянинов не находит там ничего, даже мебли — так капитально поработали комиссары.
Часть собственных вешей Петуховой удается во время «обыска» спрятать в стул. Сразу после «обыска» (реквизиции), и, по видимому, ареста, выжившим приходилось покидать родные места в спешке, так что даже мебель с драгоценностями пришлось оставить.

Остатки семьи Петуховых -Воробьяниновых селятся в другом городе и живут тихо, ожидая когда «ГПУ за ними само придёт». Перед смертью мадам Петухова сообшает Воробьянинову о своей тайне. Воробьянинов едет искать стул, встречая по дороге нового представителя малого народа, сына турецко-подданного (эрец Израиль находился под турецким владычеством). Представитель малого народа издевается над москалём Воробьяниновым, смеется над его «предводительством дворянства», он расчётлив, хитер, настойчив. Единственно, на что может расчитывать Большой народ «после реализации клада» — «спокойную старость» и Бендер «готов дать шесть процентов» от соковищ, которые, однако, принадлежат Большому народу по праву рожденья. Но москали не лыком шиты и в итоге убивают малый народ, готовясь забрать свои сокровиша назад.
Но тут выясняется неожиданое. На сокровише мадам Петуховой «построили Дворец Железнодорожников». Нелепость этого поворота сюжета меня, выросшего при развитом социализме, поражала с детства. В условиях административно-командного управления будь у тебя хоть тонна брильянтов, ничего «построить» нельзя, ибо ничего в сущности не продается (во всяком случае в таких масштабах).

Для строительства настояшего «Дворца Железнодорожников» необходимо чтобы «спустили фонды», а есть при этом у вас брильянты или нет не играет ровным счётом никакой роли. Никакой связи между брильянтами мадам Петуховой и фондами на строительство реального «Дворца Железнодорожников» нет и быть не может (Ленин недаром писал про ночные горшки из золота). Конечно, брильянты можно продать на внешенем рынке и на вырученую твёрдую валюту построить искомый дворец. Однако по данным зарубжных агентств достверно известно, что СССР не продавал столь мелкие веши за рубежом, ограничиваясь сокровишами Эрмитажа, да и тех было продано всего на несколько миллионов. Да и никакой рынок на Западе не был способен поглотить разом выброшеную туда даже и часть сокровищ миллионов ограбленых комиссарами Петуховых и Воробьяниновых. Не забудем, что Запад в те годы сам находился в жесточайшем за свою историю экономичеком кризисе и людям там было не до скупки ношеных Петуховских драгоценностей или золота.

Итак, никакой связи между реальным «Дворцом железнодородников» и бриллиантами мадам Петуховой нет и быть не может. Однако представление об абсурдности происходящего развеиваются, если внимательнее присмотрется к «Дворцу Железнодорожников». О! Это не простой Дворец. «И верно. Клуб у нас, можно сказать, необыкновенный.

Так вот на что пошли брильянты мадам Петуховой. Послушаем как пишет про это Файнзильберг: «Брильянты превратились в сплошные фасадные стекла и железобетонные перекрытия, прохладные гимнастические залы были сделаны из жемчуга. Алмазная диадема превратилась в театральный зал с вертящейся сценой, рубиновые подвески разрослись в целые люстры, золотые змеиные браслеты с изумрудами обернулись прекрасной библиотекой, а фермуар перевоплотился в детские ясли, планерную мастерскую, шахматный кабинет и бильярдную.
Сокровище осталось, оно было сохранено и даже увеличилось.
Его можно было потрогать руками, но нельзя было унести. Оно перешло на службу другим людям.»