В ноябре — ты научилась у деревьев отпускать старое…
В ноябре — ты восхищаешься женственным запахом хризантем…
В ноябре — звёздные, светящиеся ночи переходят в пасмурные дни…
В ноябре — земля пахнет листьями и шаги твои неспешные…
В ноябре — ты готовишь тыквенный суп, шарлотку и глинтвейн…
В ноябре — вечера длинные и уютные в кругу твоей семьи…
В ноябре — огоньки камина заглядывают в твою Душу…
В ноябре — ты читаешь и перечитываешь сказки осени, разбираешь слова на живые буквы, которые создают Чудо прозы.

Осенью деревья в парках присматриваются к людям…
Они собирают их истории и прячут между листьями.

Люди позволяют себе плакать по-разному. Есть люди, которые плачут внутренними слезами, их не видно. Такие слёзы очень болезненны, они не вытекают. Остаются внутри.

Она плачет, когда вспоминает маму, которой нет рядом много лет, плачет, когда уже не выдерживает. Когда в ней прорастает безысходность, как терновник и она чувствует, как колючки-ветви пытаются выбраться наружу и разрывают ей кожу. От боли её слёзы превращаются в дождь…

Такие слёзы, как дождь в жаркий день, после которого дышать можно глубже и легче…

Вначале — я влюбилась в тебя из любопытства. Просто потому, что я думала, что следование своему инстинкту впервые в моей жизни будет чем-то довольно удивительным. Я влюбилась в тебя, потому что это было совершенно естественно. Всё просто. Очень понятно. И невероятно странно. Я влюбилась в тебя, потому что знала тебя. Ты вписываешься в каждый узор в моей голове и в моём сердце. Я влюбилась в тебя из-за того, что ты всегда следовал моему разуму, а не моему сердцу.
Я влюбилась в тебя, поэтому знала, что я жива. Я влюбилась в тебя, как будто это было освобождение, проявление свободы воли, прорыв, путь к самой себе… Я влюбилась в тебя, потому что, наконец, позволила себе делать всё, что хотела раньше, до тебя… И я сделала. И это было потрясающе. И это всё ещё есть. Подожди…, я засыпаю у тебя на груди. После того, как влюбилась в тебя. Мой Париж.

Была на выставке полотен у 83-летнего друга-художника.
Смотрела на его картины, казалось видела, как он наносит краски на холст, и краски будто ветром относят скрытый смысл … В его картинах красок немного. Но высокая концентрация, густая сущность. Много цвета? Нет. Много красок мира, радости и силы духа.

Неужели, чтобы так много видеть необходимо быть в мудром возрасте?