А вы помните это щекочущее чувство полёта, когда неведомая сила уносит тебя ввысь… И вниз лететь также весело — потому что знаешь, что сейчас тебя будет снова подбрасывать в высоту! И кажется, правда, ты взлетаешь выше неба… Лучшие качели — те, на которых катался в детстве.

Любимый сердца уголок…
Бежать с косогора навстречу новому дню… попутный ветер, словно крылья
в спину… И на щеках румянец, и пятки горят и покалывают… Рвать ромашки на бегу… Знать, что тебя непременно ждет что-то необыкновенное… И нет страха споткнуться и упасть… Только несущая тебя вперёд сила…

Испачкать нос в солнечной пыльце одуванчиков… Обнять шершавый ствол старого дерева… Прислонить ухо и слушать его ритм там, в глубине… Запрокинуть голову до боли в шее и отпустить мысли, как бумажные самолетики, в свободный полет… Душа играет с ярким мигом, как котенок солнечным зайчиком…

Детство звонкое, благодатное, солнцем согретое… Перед тобой весь Мир — дружелюбный, открытый, меняющийся… И пусть все люди знают, что они живы…

В этом самом парке мы и будем коротать оставшееся время. Водка в одноразовой посуде, в термосе вчерашние пельмени. Обновлённый профиль инстаграма — фото на заснеженной аллее. За подкладкой— томик Мандельштама (тот, который младше и наглее). Мы не выбирали это время, не писали вычурные стансы, нас не слышит нынешнее племя, победили нас американцы. Да и хер бы с ним, на самом деле — нам теперь не сладко и не горько. Всё как в детстве: старые качели, полуразвалившаяся горка.

—Я мечтала быть актрисой с детства. Другое дело, что в Узбекистане, где я родилась, было не очень много шансов для этого.

Нас в детстве не могли загнать домой, чтоб хотя бы поели. Теперь детей не могут выгнать на улицу, чтоб хотя бы подышали.