Крокодильчик
— Ну, блин, как так-то?! Беатриса! Что ты за существо такое, скажи мне, пожалуйста!
— Ты там что, с собакой разговариваешь? — мама заглянула в комнату.
— Ты только глянь на это чудовище! Что с ней делать теперь?!
Чёрный французский бульдог совершенно бессовестно валялся на полу пузом кверху. А на пузе — сыпь. Аллергическая. Множество ярко-алых мелких пузырьков по всему бульдожьему животу.
— Зелёнкой помажь, она подсушивает.
— Ну, мам, ну какая зелёнка! Там, где-то таблетки от аллергии лежали.
— Таблетки таблетками, а зелёнка правда хорошо подсушивает. Мгновенно, причём. А то будет всю дорогу чухаться. Мажь!
Через пятнадцать минут перед нами стоял обиженный крокодильчик: живот, белая грудка, шея, даже складки на морде были яркого зелёного цвета.
— Не давай ей ложиться, пусть подсохнет. А то сейчас всё уделает зелёнкой. И курицей не корми её, а то ещё хуже будет, — я понеслась упаковывать собачьи чашки и игрушки, свои-то уже давно сложила.
— А ты уверена, что вас в таком виде пустят в самолёт?
Я выложила из сумки смешной комбез:
— Норм, сейчас принарядимся, никто и не заметит.
В аэропорт мы с чудовищем приехали заранее. Обычно на внутренних рейсах не нужно проходить ветеринарный контроль, но мало ли что. Беатриса в костюме Стича имела фурор: если бы в это время здесь была какая-нибудь звезда, наверняка бы потерялась в тени моей собаки.
Только я на мгновение отвлеклась, отвечая какому-то ребёнку, умеет ли моя собака перебирать зубами и доползать до горла врага, смотрю, а какой-то незнакомый дяденька, очень из себя стильный почёсывает подбородок моего млеющего чудовища. Как потом выяснилось, влажными руками — это важный момент.
Рядом с ним сидела стандартная нельзяграмная девочка и дула губки: вместо того, чтобы посвятить всего себя ей, мужчина гладил собаку. Дальше всё произошло в одно мгновение. Я взяла Беатрису на ручки и шагнула к терминалу. Объявили посадку на наш рейс. Мужчина, той же рукой, которой гладил бульдога, рефлекторно прикоснулся к лицу своей спутницы, чтобы успокоить её.
Несчастный человек, я надеюсь, ты ещё жив. Боже, как она закричала! Весь зал шарахнулся в сторону, потом — к ней. На лице небесно-прекрасного создания красовались зелёные отпечатки пальцев. Кто-то хмыкнул, кто-то сочувственно вздохнул. Я хотела достать из рюкзака флакончик с жидкостью для рук — она на основе спирта, поэтому ей можно очень быстро оттереть свежие зелёночные следы. Увы, его пришлось выкинуть на контроле: оказался чуть больше, чем положено.
Пока шла посадка, весть зал ожидания наблюдал фееричный скандал. Девочка высказала всё, что было и что не было, видимо накопилось. Я пыталась вставить робкие слова извинений, но тщетно, меня никто не слышал. Мужчина молча слушал её упрёки и хмурился рыданиям, слегка театральным. Потом встал и молча пошёл прочь. Девушка подхватила брендовую (а как иначе) сумочку и поцокала каблучками за сбегающей жертвой. Мы с Беатрисой, как невольные виновницы чьей-то семейной трагедии, пошли на посадку последними.
Когда самолёт начал медленно выруливать от терминала на взлётную полосу, я увидела, что мужчина вернулся. Он стоял один у пустой стойки. Встретившись со мной взглядом, он невесело усмехнулся и помахал зелёной ладонью.