По дорогам пройду среди шумных людей,
И послушаю мысли и чувства скорей,
Окунуся на донышко душ и сердец,
В дверцы их постучу, мож войду наконец?
Повстречалась девица, сидела в слезах,
Бросил муж, оставляя с детём на руках,
«Не печалься, не стоит, он вас бы сгубил,
Что ушёл лишь во благо, от мук оградил…»
Прикоснулся я к сердцу, тихонько стуча,
Но в ответ только ропот, и крик сгоряча,
«Ну за что же мне Боже вся тяжкая ноша?
Не хочу я смириться, мне жить стало тошно…»
Отойдя вдруг увидел мужчину в тоске,
Сократили с работы, гроши в кошельке,
«Не тоскуй по работе, другая ведь ждёт,
Потерпи же немного — награда придёт»
«Тук — тук — тук» вновь по сердцу — увы тишина,
Не открылася дверца, душа не слышна,
От унынья и боли мужчина оглох,
И с печалью и горем остался врасплох…
Много — много народа тогда обошёл,
Ни в единое сердце совсем не вошёл,
Всюду дверцы закрыты на прочный замок,
Кто закрылся в беде, кто в себе одинок…
Не услышали стука от шума забот,
От беспечного гула, сует и тревог,
От веселья и плясок, и прочих грехов…
Я искал где остаться — увы не нашёл
Под конец повстречался седой мне старик,
На больничной постели в недуге поник,
К дверце сердца я ухом смиренно приник,
И услышал душевный, пронзительный крик:
«Боже мой! Я — больной, не найду я покой,
Ожидает меня уж старуха с косой,
Со страстями страдаю, грехи велики,
Я тебя умоляю — Прости и Спаси!»
Не успел я и стукнуть — открылася дверь,
Я вошёл в это сердце, захлопнув скорей,
«Старичок не боись, ведь продолжится жизнь,
Раз впустил ты Меня — за Меня и держись…»
«Се стою у двери, и незримо стучу,
Если кто обратиться на милость Мою,
То мне дверь отворят, и к нему Я войду,
Будем мы вечереть, ведь его Я люблю…»