Я убил человека.
— А ты не боишься руки редактора?
— Ну редактор поймет, это же по Достоевскому, идея Раскольникова.
И тут редактор взял первую строчку моего будущего романа в руки, смял, сжал, потер, покрутил, и — порвал.
— Вы зачем порвали первую строчку моего будущего романа? — спросил я у редактора.
— Это что, я убил человека — первая строчка?
— Да!
— Да ты что, никогда! — засмеялся редактор и стал комкать и топтать ногами мою первую строчку.
— Зачем? — удивился я.
— Ничего ты не понимаешь! Так рождаются гениальные романы! — засмеялся редактор.
Я посмотрел на редактора с недоумением. Моя первая строчка была для меня ключом к всему роману, и теперь она была разорвана на кусочки, как ненужный клочок бумаги. Но взгляд редактора был полон уверенности, и я понял, что он видит что-то, чего я не могу увидеть.

— Не волнуйтесь, — продолжал редактор, видя мое недоумение. — Иногда нужно отбросить знакомые шаблоны, чтобы создать нечто по-настоящему уникальное. Ваша идея о убийстве человека может быть более глубокой и захватывающей, чем просто начало романа. Давайте посмотрим на это с другой стороны.

Редактор начал разъяснять свою мысль, и постепенно я начал видеть, что он имел в виду. Вместо того чтобы просто начать с фразы «Я убил человека», мы могли бы ввести читателя в мир сомнений, моральных дилемм и внутренней борьбы. Мы могли бы погрузиться в психологию персонажа, его мотивы и последствия этого действия.

Вскоре я понял, что редактор был прав. Моя идея могла стать нечто большим, чем просто шокирующим откровением в первой строчке. Это была возможность создать глубокий и пронзительный роман, который заставил бы читателя задуматься над самыми глубокими аспектами человеческой природы.

Так началась новая глава моего творчества. Я принял вызов переосмыслить свою идею и превратить её в нечто уникальное. С помощью редактора я начал воплощать новую концепцию, которая стала более сложной, но и более увлекательной и значимой.

Таким образом, мое начало романа «Я убил человека» превратилось во входную точку для исследования глубин человеческой души и нравственных дилемм. Редактор помог мне увидеть, что истинное творчество иногда требует отказа от привычных шаблонов ради создания чего-то по-настоящему выдающегося.
Но потом я все-таки отказался от этого редактора и снова начал первую строчку своего романа с шаблона:
Я убил человека.
— Ты что? Никогда! — орал редактор.
Но я его уже не слушал.