За решёткой окна чёрной мамбой змеится дорога,
но по ней не пройдёшь, не запутавшись стылою мглой.
Там конвоем столбы — кто вповалку, а кто кривоного.
Ну куда здесь бежать? Убежишь — не вернёшься домой.
Сверлишь глазом за век помутневшие блёклые стёкла,
чередуя печаль и тоску через выдох и вдох.
Где-то там, на югах, дозревает медовая смоква —
здесь снега и в апреле накроют под утро врасплох.
Русь моя, ледяная… — нездешнего лика царица…
Белым саваном морок упал на проснувшийся сад.
Обморожены грустью прохожих нечаянных лица.
Ветер словно с цепи обезумевший зверь — бесноват.
В ночь такую тревожно за близких далёких — не спится…
Не спасают от стужи коньяк, теплый свитер и чай.
Остаётся одно — у окна за тебя помолиться
и надеяться — вспыхнет надеждой сиреневой май.
