(Для тех, кто любит путешествовать и у кого есть терпение и время читать)
Есть такой фильм «Увидеть Париж и умереть». Побывав в Иордании, понял, что в название фильма вкралась ошибка — не про тот город снимали! Почему? Рассказываю.
Вряд ли найдутся туристы, приехавшие впервые в Москву и не посетившие Красную площадь, в Лондоне — Трафальгарскую, во Франции — Эйфелеву башню и т. д. Есть такие места, о которых англичане говорят — it’s a must.
В Иордании такой достопримечательностью является город Петра (ударение на первом слоге), куда вам обязательно посоветуют съездить. Не буду подробно рассказывать о нем (загляните в интернет), скажу лишь, что Петра включена в так называемый список новых семи чудес света, а еще известна тем, что там снимались сцены для фильма про Индиану Джонс.
НАСТАВЛЕНИЯ
Теперь о моем знакомстве с этим чудо-городом. Перед тем, как поехать, меня подробно проинструктировали побывавшие там туристы и предупредили, что в пляжных тапочках в Петру лучше не ехать, потому что дорога, по которой придется идти в город, долгая и вся в мелких камнях, а местами и в булыжниках. Надел легкие мокасины (как потом оказалось, по глупости).
Еще они с гордостью рассказали, что прошагали аж десять-тринадцать километров, но так как цифры такие в моих повседневных занятиях ходьбой были мне не знакомы, с должным вниманием я к этому не отнесся. А зря.
ВНИЗХОЖДЕНИЕ
Приехали мы туда часов в десять утра и группой во главе с гидом начали спуск к Петре. До города идти не близко и гид, часто останавливая нас, развлекал рассказами об истории города, но порой очень нудно. Он, например, так подробно описывал размеры диаметров водостоков, что мне показалось это слишком, и поняв, что песня «Вместе весело шагать по просторам» не про нас с ним, решил я дальше продолжить путь самостоятельно.
Идти в прохладе ущелья было одно удовольствие, к тому же дорога шла по склону вниз. Я чувствовал прилив энтузиазма и сил и готов был свернуть горы.
Где-то через час моего одиночного хождения и маниакального фотографирования окружавших меня храмов в скалах, на телефон мой упала смска. Оказалось, от моего друга Шагометра. В ней он выражал удивление количеством сделанных мной с утра шагов и вопрошал, не случилось ли что. Не обратив на это внимание, я продолжал спускаться все ниже и ниже к городу, куда и вошел примерно через часа два после начала своего внизхождения. Удивительно красивый город. Завораживающий. Это правда.
Решил идти дальше к амфитеатру. И тут Шагометр прислал сообщение, наполненное обеспокоенностью и озабоченностью:
«Старик, за последние семь месяцев ты от гаража до дома сделал аж 4637 шагов. Сейчас — более десяти тысяч! Ты уверен, что хочешь и дальше шагать. Подумай о здоровье! Рекорды рекордами, но оно тебе надо? Ведь еще придется и возвращаться. Дойдешь ли?».
К тому времени я уже вдоволь насладился Петрой и действительно стал чувствовать начинавшую заполнять меня усталость, поэтому решил все же внять голосу разума Шагометра. Я повернул обратно и начал восхождение к миру цивилизации, на вершине которого остался наш кондиционированный микроавтобус.
ВОСХОЖДЕНИЕ
Был уже полдень и градус жары превысил градус крепости виски, выпитого накануне с инструктировавшими меня туристами.
Поначалу шел хоть и не так бодро, как утром, но все же со стороны движение моего тела вперед угадывалось. Хотя, думаю, скорее это напоминало лунную походку Майкла Джексона — вроде шаркаешь ногами вперед, а на самом деле идешь вспять.
А скоро, когда вышел из ущелья под ласковое сорокатрехградустное солнышко, пот стал заливать глаза, растекаясь вниз по телу, и ноги напрочь отказывались выполнять простые команды, поступавшие из плавящегося мозга. И в один момент я подумал, что это моя Голгофа, и что мне суждено пройти через все эти мучения и страдания за мои какие-то прегрешения, и здесь в далекой Петре сгинуть, не оставив следа в списке субъектов всемирного наследия ЮНЕСКО. Но шел.
Чем выше я поднимался, тем ниже становилась скорость моего движения. В конце-концов, я замедлился настолько, что иорданские жуки и ящерицы начали нахально обгонять меня.
СПАСАТЕЛИ
Очевидно, заметив мою понурую жалкую фигуру в стоптанных мокасинах, внизу обернутую в белые хлопковые запыленные штаны и сверху в синюю, пропитанную потом рубашку, веселый араб на карете, запряженной лошадкой, для туристов, предложил довезти меня.
Узнав, во сколько мне обойдется его предложение, я отказался, сказав, что полон сил и восторженной радости от пешей прогулки по развалинам истории под бодрящим солнышком. Тем более, подумал я, это унизительно, когда тебе из жалости предлагают помощь, да еще и просят за это деньги. К тому же, мне казалось, что вот еще один поворот, и я буду в прохладе цивилизации. Поэтому медленно и упрямо продолжил имитировать движение ногами и толкать свое тело вперед.
Тут подъехал другой тоже веселый араб (они там все веселые) на сильно пахнущем грустном ослике и предложил воспользоваться этим животным в качестве средства перемещения меня вверх по дороге и доставки на место назначения. Я спросил, если ли у него кондиционированные ослики, на что он ответил, что за такие деньги, которые я заплачу ему и ослику, он всю дорогу с восторгом на лице будет бежать рядом с опахалом. Словом, чувствуя в себе силы еще на один бросок, ослика я не оседлал и продолжил самостоятельно шагать вперед и вверх. И скоро понял, что поступил опрометчиво.
Восседая на верблюде, со мной поравнялся еще один веселый иорданец и, заискивающе смотря на меня свысока, тоже предложил подкинуть. И я, потерявший к этому времени больше тысячи килокалорий, а вместе с ними и надежду выжить, уже был готов согласиться, но, вспомнив, что с детства панически боюсь высоты, отказал и ему.
Кстати, всех этих арабов, передвигающихся по невыносимой жаре не пешком, а на осликах, лошадках, верблюдах, настойчиво предлагающих подвезти, про себя я назвал настоящими везунчиками.
А Шагометр продолжал периодически присылать сообщения, в которых высказывал сначала восхищение побитыми мной рекордами, а затем, когда цифра моих ногопередвижений перевалила за двенадцать километров, стал проявлять тревогу за мое здоровье. Хотя я тревожиться о своем здоровье начал еще минут за сорок до него.
ВОСКРЕШЕНИЕ
Через полчаса метрах в трехстах перед собой на линии горизонта я неожиданно увидел островок цивилизации, покрытый асфальтом. Когда из оставшихся сил я водрузил на его поверхность свое изможденное тело, неожиданно двое арабов, как потом оказалось, сердобольные сотрудники ближайшей гостиницы, подхватили меня под руки и внесли в прохладный холл чудо отеля.
Налили холодного пива и на мои робкие просьбы заплатить, ответили решительным отказом. Потом по своей инициативе подключили меня бесплатно к вайфаю, что разрешено только постояльцам этой гостиницы. Наверное, видя состояние туриста из России, ребята хотели таким образом проявить сострадание и дать мне возможность отослать последние слова прощания и прощения близким и родным мне людям и сообщить им, что Петру я увидел и теперь готов умереть. Но, слава Аллаху, я выжил.
Уже в номере своей гостиницы, куда меня вернули на минивэне через три часа, просматривая сделанные фотографии, обнаружил, что удачных снимков Петры не так уж много, и что в интернете можно найти гораздо красивее и ярче.
Но зато, теперь могу всем говорить, что да, я видел Петру и не умер.