Не говори со мною о войне.
Что ни скажу я — ты понять не сможешь.
Взрывные волны чувствуются кожей…
и так тревожно спится в тишине.
А нервы перетянутой струной —
что не звучит, но режет, или — рвётся,
и многократным эхом отзовётся…
Как будто — изнутри, чужая боль,
порой острей и резче, чем своя…
Как ни скажу — ты не поймёшь.
И слава
твоим богам,
тебя хранящим справно —
как мотылька от вечного огня…
Не спрашивай о страхах…
Имена
их повторять не стоит без причины.
Они — не повод, чтобы на личину
лицо, какое б ни было, менять.
Ни слова о стране…
ни о какой…
Чем громче — тем обманчивее звуки.
Властители в конце умоют руки,
кровь смешивая с пеплом и водой —
так удобряют землю сотни лет…
Жертв человечьих много не бывает.
Ну, а пока что, урожай снимает
серпом луны, хозяйничая, смерть…
И братина бессилием полна,
но — не безвольем…
горечью — не ядом.
Всё меньше тех, кто остаётся рядом —
душой —
на расстоянии крыла.
Поэтому,
о жизни говорить
так хочется -простой, обыкновенной…
быть, не стесняясь, малость суеверным
и крепкое до дна, не морщась, пить…
За будущие встречи и… за всё,
что кажется таким недостижимым,
за всех влюблённых и в ответ любимых,
за то, что мы…
когда-нибудь…
ещё…
конечно же успеем…
А пока,
рассказывай, прошу, о чём угодно —
о танцах, книгах, музыке и моде,
о том, какого цвета облака…
Потом, быть может…
в мирной суете —
когда живые убивать устанут,
и раны превратятся просто в шрамы…
поговорим с тобою
о войне…