Кто будет убеждать зрячего, что он слепой?
Кто будет на правде вешать кандалы, а ложь одевать в красивые одежды?
Кто будет ради собственного блага, взывая к патриотизму, посылать вас на убой?
Переписывать историю, придумывать то, чего не было и стирать неудобное. Приписывать себе чужую славу, возвеличивать упырей и подонков и гнобить настоящих героев.
Плевать в руку, которая тебя не раз спасала и обниматься с теми, кто завтра в подворотне перережет глотку.
Развязывать войны и вопить о справедливости и миролюбии.

Снится однажды серому волку сон. Будто приходят к нему три поросенка и извиняющимся тоном начинают в чем-то оправдываться. И «приходят» еще громко сказано. Их, как будто, какая то сила так и норовит развернуть вперед задом. И ножки подгибаются у них. И лапки подобострастно складывают, будто вот вот начнут молиться. И глазки щурят, словно от яркого солнца.
Ну, волк поковырял во сне когтем в зубах — это значит сон нравится, и перевернулся на другой бок.

Насмотрелась однажды ворона на салют, и после такого незабываемого впечатления снится ей той же ночью сон — будто едет она на лошади и каким то образом скорости переключает. Затем выясняется, что это рояль, и она на нем врезается в дерево. Тогда она, хромая, идет в ресторан и требует администратора:
— Я упала с лошади! Я врезалась в дерево! Я голову себе отморозила! Я летчик! Принесите же мне петрушку по-английски!
Админ в недоумении, мол какая еще лошадь?! Какая еще петрушка?! А ворона уже и не ворона вовсе, а чемодан, в который навалено что-то вонючее. А на стене висит презерватив в шикарной раме и внимаательно так за всем наблюдает.

Вот такой вот кошмар приснился вороне.

Приходит однажды Саурон в ООН и жалуется — мол, че эт такое, все говорят, что Я хуже Гитлера. Я этим очень сильно недоволен!
Ну, ООНовцы пообещали разобраться.
На следующий день приходит Саурон — Ну че, разобрались?
Те — Да, разобрались. Теперь все будут говорить, что вы лучше. Что вы лучше Гитлера!

Морфеус налил два стакана и, не чокаясь, выпил оба сам. Ибо не с кем — Нео, распластавшись, как препарированная лягушка, лежал на полу без активных признаков жизни.
— Чокнешься тут с вами! — процедил сквозь зубы Морфеус.
— Что с ним? — пошевелив почти безжизненное тело носком ботинка, поинтересовалась Тринити.
— Я ему говорю: красная — выход из Матрицы, Революция и всё такое, а синяя — жуй сопли дальше, не замечая, что тебя тут держат за лоха, и радуйся растительной жизни.
…
Нео не понимал, где…
… показать весь текст …