Есть записная книжка у меня.
Там имена любимых и забытых,
живых и мёртвых, явных и сокрытых,
больных и здравых, добрых и сердитых
присутствуют, звоня и не звоня.
В Татьянин день Татьян пересчитал.
Сто шестьдесят и восемь оказалось.
Воспоминанье пело и кусалось,
рвалось и шилось, длилось и смывалось…
Я плакал, восхищался, хохотал.
Попробую молитвой помянуть,
хвалебной, упокойной, покаянной…
От Тани доброй к Тане окаянной,
от Тани мелкой к Тане океанной
стараюсь состраданье развернуть.
Иные отселились в мир иной.
Иные заблокированы мною
за злобу, блуд, насмешки над войною,
ведомую святыми и страною.
Как жутко с телефонной тишиной!
«Татьяна бабушка», «Татьяна ФСБ»,
«Татьяна певчая», «Татьяна бригантина»,
«Татьяна тёмная», «Татьяна Аргентина»,
«Татьяна с ёжиком», «Татьяна с карантина»,
«из класса Таня», «Танечка в «Избе» «…
Одни переменили номера,
отчизну, внешность, мужа, убежденья,
религию, профессию, сужденья…
Татьяна-мученица носит награжденья
и наказанья с самого утра.
Татьяна-мученица, благостно спаси
моих Татьян и миллионы прочих
на всех местах — загробных и рабочих.
В прогнозах журналистских и пророчьих
есть светлое для мира и Руси.