Сейчас только самые дремучие христиане в смазных сапогах, с застрявшей в нечесаной бороде капустой из вчерашних щей могут всерьез утверждать, что Господь создал мир за шесть дней, а Моисей — подлинный автор Пятикнижия. Наиболее продвинутые священники, знакомые с наукой, уже не отрицают эволюцию и происхождение человека от обезьяны, соглашаются с тем, что и Пятикнижие написано не самим Моисеем, и что на Библии лежит неизгладимый отпечаток языческих культов Египта и Месопотамии, и что вообще Библию нельзя воспринимать буквально…

Это их последний рубеж обороны. Поскольку хаотичность и примитивизм Библии слишком очевидны, ее защитникам приходится делать ход конем — утверждать, что «на самом деле» в Библии написано совсем не то, что в ней написано. И явные абсурдизмы, вопиющие фактические ошибки (типа зайцев с копытами), логические ляпы и нестыковки — это всего лишь кажущиеся ошибки, проколы и глупости. А на самом деле библейский текст есть тайный шифр, за которым скрываются бездны божественной мудрости! Просто его еще никто пока не расшифровал в силу непостижимости… Забавный ход, только он превращает Библию в бесполезную книгу. Ибо зачем нужна книга, которую нельзя понять?

Другой вариант этой гипотезы: Библия — не набор шифров, а набор иносказаний… Чаще всего этот ход используют для того, чтобы откреститься от эротической лирики Библии, в которой Божьими откровениями и не пахнет, а пахнет только восточными сказками в стиле «1001 ночи».

«О, как прекрасны ноги твои в сандалиях, дшерь именитая! Округление бедр твоих, как ожерелье, дело рук искусного художника; живот твой — круглая чаша, в которой не истощается ароматное вино; чрево твое — ворох пшеницы, обставленный лилиями; два сосца твои — как два козленка…

Этот стан твой похож на пальму, и груди твои — на виноградные кисти. Подумал я: влез бы я на пальму, ухватился бы за ветви ее; и груди твои были бы вместо кистей винограда, и запах от ноздрей твоих, как от яблоков; уста твои — как отличное вино…

Приди, возлюбленный мой, выйдем в поле, побудем в селах; поутру пойдем в виноградники, посмотрим, распустилась ли виноградная лоза, раскрылись ли почки, расцвели ли гранатовые яблоки; там я окажу ласки мои тебе» (Песнь Песней, 7).

Как ответить прихожанам, отчего плавное повествование Библии вдруг прерывается полными страсти эротическими историями, в которых нет ничего божественного? И тогда церковные теоретики выдвигают тезис об иносказании. Мол, это не про плотские отношения между мужчиной и женщиной, на самом деле это иносказательное повествование о любви Бога к своей церкви.

Хороший прием! Безотказный! Если бы в Библию вкрался порнографический рисунок, на котором какой-нибудь праведник трахал козу, церковники объяснили бы нам, что это — иносказание. Аллегория о любви церкви к пастве…

Недостаток у этого приема тот же: он превращает Библию в бессмысленную книгу. Потому что толкований одного и того же текста столько же, сколько толкователей. Каждый может приписать любому куску любой смысл. И чем бессмысленнее текст, тем легче это сделать! Можно, например, заявить, что сказка о колобке — иносказание, и под колобком имеется в виду Лев Троцкий, бежавший от СССР… Или что бренный земной путь колобка — путь бесплодных исканий Бога с печальным результатом попадания в лапы Сатаны. Ой, да мало ли чего можно нафантазировать, если разрешить себе не воспринимать написанное буквально, а толковать по своему произволу! Самые глупые тексты обретут тогда статус священных. И чем глупее, тем священнее.

Но если вы спросите их, в чем же тогда сакральный смысл Библии, вам с пылом ответят: зато Библия учит добру!

И это весьма спорное предположение…