Нижний Тагил. Обычный зимний день. На железнодорожном вокзале из вагона прибывшего поезда вышла женщина в потрёпанной зэковской телогрейке, с небольшим вещмешком. Она не знала, найдёт ли ночлег в незнакомом городе. Она бесцельно шла по улице.

Вдруг на одном из зданий увидела надпись «Музыкальная школа». Она не могла пройти мимо, просто не могла, ноги сами понесли её к входной двери.
На её счастье, директор школы была добрая и не из пугливых. Глядя на немолодую, изможденную, плохо одетую женщину, которая попросила разрешения поиграть на рояле, она сразу всё поняла. Без лишних слов отвела её в пустой класс и сказала: — Играйте!

Женщина села за рояль. Никак не могла решиться дотронуться до клавиш. Пальцы пианиста деревенеют, если он не играет даже один день. А она много лет не прикасалась к роялю, если не считать клавиш, вырезанных на деревянных нарах, на которых она каждый день «играла» в лагере.

И она заиграла. Она играла и не могла остановиться… Она плакала и смеялась от счастья, что ничего не забыла, что руки всё помнят. Играла, забыв обо всем на свете, восемь часов подряд.

А когда, опомнившись, вышла из класса, увидела, что под дверью собралась толпа из преподавателей и учащихся, привлеченных неслыханной доселе в этих стенах музыкой — первых на свободе благодарных слушателей, которые встретили ее аплодисментами.

Незваной гостьей оказалась Вера Лотар-Шевченко. Талантливейшая и некогда знаменитая пианистка.

Вера Лотар родилась 2 октября 1900 года в Ницце (по другим данным 10 марта 1899 г. в Турине), в хорошо обеспеченной, но не вполне благополучной семье.

Отец, известный математик, профессор Туринского университета. Он был незаурядным, увлекающимся и азартным человеком. Его страстью была карточная игра. Время от времени он проигрывал огромные деньги. Случалось, что семье приходилось, продав дорогую виллу, переезжать в дешёвый отель.

А ещё он любил всё русское, вот и имена детям дал русские: дочь назвал Вера, а старшего сына — Дмитрий.

Их мать, испанка по национальности, была настоящей светской львицей. Она, несмотря на провалы в материальном положении семьи, постаралась дать детям хорошее образование, но сама ими занималась неохотно и редко.

Воспитание Веры было поручено трём гувернанткам: француженке, немке и англичанке, самой жестокой из всех. Она воспитывала Веру по-мужски, заставляя ежедневно по 40 минут заниматься тяжелыми физическими упражнениями. Вера впоследствии благодарила её, эта закалка помогла ей выжить в суровых условиях.

Но тогда, в детстве, она и представить не могла, какую бурную и сложную жизнь уготовила ей судьба.

У Веры рано проявились музыкальные способности. Её начали обучать музыке с четырех лет, а в 7 отдали в музыкальную школу в Ницце. В девять она уже играла со сцены один из фортепьянных концертов Моцарта, а в 12 окончила музыкальную школу.

Тогда же произошла её встреча с Тосканини. На концерте в Монте Карло она пробилась к знаменитому дирижеру и заявила о своем желании сыграть с ним концерт Листа.
— Готовьтесь и приходите, — сказал маэстро.
Блестяще выступив с ним, она много гастролировала по всей Европе, пока не почувствовала, что ей нужно учиться дальше.
В 16 лет Вера Лотар блестяще закончила Парижскую консерваторию по классу профессора Альфреда Корто.
У неё было изумительное туше, особенно, при исполнении произведений Шопена. Бархатный звук. Мало кто может извлекать такой. Она говорила, что нужно знать, какой частью подушечек пальцев касаться клавиш, чтобы получить такой звук.

После окончания Парижской консерватории она много гастролировала: в США, Германии, Австрии и по всей Европе. Однако вскоре пришла к пониманию, что французской школы ей недостаточно, и продолжила свое музыкальное образование в Венской консерватории.

Её отличали блестящая музыкальная память и оригинальная манера исполнения. Она играла в лучших концертных залах Европы.

После гастролей в Америке фирма Стейнвей предложила Вере Лотар играть на своих роялях и доставляла инструмент на любой концерт, даже в малодоступные горные районы Швейцарии. А в знак благодарности за согласие и рекламу периодически дарила ей свои новые рояли.

В самый разгар успешной музыкальной карьеры и блестящей концертной деятельности, за которую она была удостоена престижной премии Маргариты Лонг и Жака Тибо, её жизнь круто изменилась.

В 25 лет Вера вышла замуж. Брак оказался неудачным. Ее муж — врач, имел музыкальное образование, но гениальность своей жены он не признавал.

Его раздражала оригинальная манера исполнения хорошо знакомых произведений. Он постоянно упрекал Веру в том, что она занимается отсебятиной.

Вера жила музыкой и её бесило поведение мужа, ей надоели его упрёки и скандалы. Прожив с ним пять лет, она сбежала от него из Парижа в Рим.

Вера безумно любила Италию и задержалась там надолго. На дворцовых концертах она аккомпанировала королю Умберто, игравшему на виолончели.

В Италии она познакомилась с русской княгиней-меценаткой. Они подружились, и Вера стала бывать у неё в доме, где встречались русские аристократы. На одном из приемов она и познакомилась с Владимиром Шевченко, инженером-акустиком, создателем смычковых инструментов, его называли русским Страдивари. У них случилась взаимная любовь с первого взгляда.

Владимир развелся с женой, и они обвенчались. А Вера так и осталась не разведенной со своим первым мужем.
У Шевченко были два сына от первого брака (16-ти и 18-ти лет), которые остались жить с отцом в его новой семье.

Владимир, которого еще до революции вывезли во Францию, был воспитан в любви к России. Он симпатизировал революции, приветствовал новую молодую страну, и страстно мечтал быть ей чем-нибудь полезен.

Вера как верная и любящая жена, разделяла его чувства к неведомой и загадочной, а оттого еще более привлекательной родине мужа.

В 1939 году он, наконец, добился разрешения вернуться. И, счастливые, они отправились строить новую жизнь.
Вера Лотар-Шевченко. Такой она приехала из Парижа в Россию.

Семью из пяти человек (к этому времени у них уже родился общий сын) поместили в крохотную комнатку в общежитии коридорного типа (одна кухня и один туалет на весь этаж). Работы не было. Жить было не на что. Вера продавала свои платья.

Кто-то подсказал им написать письмо Калинину, и Веру взяли в Ленинградскую филармонию. Она даже начала выступать.
Появились надежды, поднялось настроение.

В начале 41-го года Владимира Шевченко арестовали. Жизнь кончилась. Вера ходила по инстанциям, пытаясь узнать что-нибудь о муже. Ей наконец-то сказали, что его осудили как иностранного шпиона и отправили в тюрьму в Златоуст.

Перед самой войной она поехала в Златоуст. Пытаясь вызволить мужа, Вера везде очень страстно доказывала (не знаю уж, на каком языке — и спустя сорок лет её русский, по свидетельству современников, был не очень хорош), что её муж — замечательный человек и патриот страны, а они — дураки и идиоты, раз такого посадили.

Кончилось, разумеется, тем, что посадили и её. Вера была суждена на 10 лет заключения по статье 58−10 (антисоветская агитация). Отбыла 8 лет заключения на Урале.

Перед этим ей сказали, что её муж сошел с ума и покончил жизнь самоубийством (что было чистой ложью). Он будто бы выбросился из окна лестничной клетки, когда его вели на допрос.

Детей, оставшихся без родителей определили в детский дом. Выжить в блокадном Ленинграде удалось только младшему сыну Шевченко Денису. Под фамилией Яровой он стал известным скрипичным мастером. Скрипки у него покупал и чинил Владимир Спиваков для своего ансамбля «Виртуозы Москвы».

Денис с самого начала их знакомства любил свою мачеху и восхищался ей. До конца её жизни он поддерживал хорошие отношения с Верой. Бывая на гастролях в Москве, она останавливалась у него. Сейчас его тоже уже нет в живых.

Вера никогда не любила говорить о грустном. И о жизни в заключении вспоминала редко и только о том хорошем, что бывало и там.

Хорошо было уже то, что работать её отправили на кухню. Там было тепло.

Она пять лагерей сменила. А все рассказы её — какие там замечательные люди! Вот в одном лагере начальник был приличный человек. И там сидело много музыкантов, кстати, очень знаменитых. И начальник придумал создать в лагере оркестр. И её там очень любили. К ней невозможно было плохо относиться — она была беззащитна и вся в музыке.

Или то, что она отвечала за музыкальное оформление еженедельных лагерных концертов, музыку к которым часто сочиняла сама.

Такие концерты проводились с воспитательной целью и были очень популярны. Недостатка ни в режиссерах, ни в исполнителях не было. Многие тогда сидели, причем, люди самого высокого класса — творческая элита. Кто-то мрачно пошутил, что в то время концерты в лагере были лучше, чем на воле.

Но вернёмся в музыкальную школу Нижнего Тагила, куда зашла Вера Лотар после освобождения, отбыв в лагере восьмилетний срок. Любимая музыка — смысл и цель всей её жизни — и на этот раз сослужила ей добрую службу. Замечательный человек — директор школы Мария Николаевна Машкова — приютила Веру Августовну. Она устроила её иллюстратором в музыкальной школе, здесь же выделили маленькую комнату.

Нижний Тагил — город холодный и заснеженный. Вот там-то и произошел с ней курьезный случай, о котором она со смехом рассказывала.

Она уже работала в местном театре, где продолжала делать то же, что в лагере — оформляла спектакли.
Стала получать скромную зарплату. Купила первую приличную одежду. И, наконец, сумела даже купить меховую шубу.

В новой теплой шубе она возвращалась однажды домой после вечернего спектакля. На пустынной улице её догнали двое: — Раздевайся!

Любая другая на её месте испугалась бы. Любая другая, но не Вера. Она возмутилась: — Как, раздевайся? Это моя первая одежда после лагеря!

Оторопевшие бандиты заинтересовались: — Где сидела? Кто был начальником?

Разговорились, нашли общих знакомых. За разговорами не заметили, как подошли к ее дому.
Прощались уже почти друзьями: — Ты извини, не знали. Ходи спокойно. Ты — в законе. Больше тебя никто не тронет!

В театре Нижнего Тагила режиссёром в то время работал Владимир Мотыль. Отзвук знакомства с Верой Лотар-Шевченко слышен в образе Полины Анненковой- Гебль в фильме Мотыля «Звезда пленительного счастья». После выхода фильма на экраны страны Мотыль прислал пианистке журнал со статьёй о нём и автографом поверх неё, «Образ Полины я делал с Вас, Вера!»

Потом Вера уехала из Нижнего Тагила и стала солисткой областных филармоний в Свердловске и Барнауле.

19 декабря 1965 года в газете «Комсомольская правда» был опубликован очерк Симона Соловейчика «Пианистка», посвящённый судьбе Веры Лотар- Шевченко. Этот очерк сделал её знаменитой. Она получала огромное количество писем, концерты стали проходить с аншлагами.

Академик Лаврентьев, руководитель Сибирского отделения АН СССР, предложил Лотар- Шевченко жить и работать в Новосибирске. Она стала солисткой Новосибирской государственной филармонии. Здесь ей дали двухкомнатную квартиру.

У Веры Августовны были сложные отношения с бытом. На это было много причин. Но главная, конечно, что она жила в мире музыки, музыкой, которая была её стихией. Все же остальное, всю практическую сторону жизни она воспринимала, как нечто вспомогательное.

Питалась она как попало. Иногда ходила в столовую Дома Ученых.
В еде была неприхотливой, могла прекрасно пообедать рыбными консервами, но, как истая француженка, она совершенно не могла обходиться без сухого красного вина. Сухие вина тогда не пользовались спросом населения. Сухих вин в магазинах было много, особенно, болгарских. Стоило вино очень дешёво, её любимым вином было «Бычье сердце».
Готовила она редко. Чаще всего, варила курицу. Но иногда, поставив курицу на огонь, садилась к инструменту и… забывала обо всем на свете.
Через какое- то время соседи звонили в дверь: — Вера Августовна, Вы горите!

Только тут она обнаруживала, что из кухни валит черный дым. Сгоревшая курица выбрасывалась вместе с кастрюлей.

В последние годы жизни Вера вновь получила возможность концертировать в городах СССР, а также Москве и Ленинграде, однако записей её игры почти не осталось.

10 декабря 1981 года Вера Августовна умерла. Похоронили её на местном кладбище.

Судьба Лотар- Шевченко в самых общих чертах легла в сюжетную основу фильма режиссёра Валерия Ахадова на сценарий Евгения Козловского «Руфь» (1989), в котором главную роль сыграла Анни Жирардо с фортепианными исполнениями Елены Кушнеровой.

Не всем друзьям и знакомым Веры понравился фильм. Создатели фильма «Руфь» зациклились на одном реальном факте из жизни Веры, её отказе вернуться на Родину. При нынешнем повальном безоглядном бегстве на Запад они расценили этот поступок как героический. Вера Августовна так не считала. Просто из близких ей людей и родственников во Франции никого не осталось.

В 1991 году о Вере Августовне на Западно- Сибирской киностудии режиссёром- оператором Валерием Николаевичем Клабуковым, по сценарию С. Березанской и Л. Гуревича был снят документальный фильм «Мы ещё будем жить настоящей жизнью» (цветной, 80 минут).

С 2005 года в Екатеринбурге проходит Международный конкурс пианистов имени Лотар- Шевченко.

В статье использованы материалы из воспоминаний Любови Кочан, её близкой знакомой по Новосибирску. Материалы из википедии, Литературной газеты.