Довольно поздно, увы, я поняла, что если хочется знать о себе полную правду, надо идти в живой опыт, а если не хочется, то надо оставаться на месте и придумывать какие угодно версии своих возможностей и невозможностей: всё равно доказательств никаких.

Наверное, именно поэтому меня всегда настораживают залитые красивой подливой искреннего сожаления истории о том, кто и в ком умер…

В ком-то гениальный, несомненно, художник. В ком-то — писатель. В ком-то — учёный. В ком-то — кто-то ещё, только так же обязательно великий.

И при этом ни единого сомнения в том, что он там и вправду был. Всегда полная убеждённость, будто великий был точно, а вот все остальные подкачали: не разглядели, не поощрили, не туда отдали, не то насоветовали.

Это не так безобидно, как может показаться.

Нарциссичные игры опасны, потому что они противопоставляют человека другим, обременяя их виноватостью перед собой.
Почти всегда вымышленной виноватостью, потому что опять же нет никаких реальных доказательств тому, что отведённый, например, в музыкальную школу малыш всенепременно стал бы новым Моцартом.

Отсюда же растут ноги и у инфантильного мышления, в котором измерителем счастья и успеха становится уровень пусть и условной, но великости, славы, внешнего признания, которым не дали состояться «неправильные» взрослые: родители, воспитатели, преподаватели…

Опасно, если подобные мысли и вправду согревают душу, компенсируя неисполненные мечты и невыдачу себе шансов хоть на какие-то конкретные действия в сторону собственных желаний и способностей.

Опасно, потому что это может стать травмой, причинённой самому себе, выбраться из которой очень и очень непросто.
Это травма невосприятия себя вне стереотипов социума, который по щелчку меняет своих божков и кумиров, но обещает при этом, будто нет ничего круче, чем оказаться на их месте.

А ведь почти все подлинные гении ушли до того, как им удалось узнать, что они гении, и почти никто из них не имел и малой части той заботы о себе на старте, о которой так сокрушаются гении несостоявшиеся…

В абсолютно любом человеке отыщутся склонности, развив которые, можно получить определённый результат. Но это вовсе не означает, что именно здесь зарыта судьба и самый счастливый на свете билет.

Я — это то, что я сделала и делаю, а не то, что я могла бы сделать, пожелай я того.
Пожелаю — узнаю точно.
Через действия, а не через иллюзии.

А то, что могло со мной случиться при чьём-то пристальном и своевременном участии — неизвестно никому. Мечты не приравниваются к реальности.

Бережность к себе — понять это, и принять себя во всём, что получается и не получается тоже.

Иногда самым счастливым билетом оказывается возможность прожить обыкновенную, никому не демонстрируемую, но наполненную живыми чувствами и любовью жизнь, в которой важен сам человек, а не тот, кто в нём однажды умер.