Я к старости возьмусь за мемуары
И заведу, наверно, какаду,
Назвав его дурацким именем Акакий,
Я в правде-матке ШнУра превзойду!
Куплю машинку, чтоб стучать ночами,
Раскалывая ночи тишину.
Я старой плюшкой, начиненною грехами
Умы святош невинных всколыхну.
Я напишу о том где, с кем и сколько
И честно опишу до мелочей,
Что чаще попой находя в стогу иголку,
Ни ценность не теряла, ни мужей.
Я так любила, так жила, так знала
И не врала ни другу, ни себе
По-чесноку «была», а не «казалась»,
Кормила воронье и голубей.
Я к старости наверно стану злее
И совершенно точно закурю,
Врага ломая правдой об колено
Его ничтожность в прозе, обозрю.
Старухой деловой и эксцентричной,
Расшаркиваясь только у зеркал,
Я сохраню уменье быть тактичной
И попугая научу чтоб прочих нафиг слал.