Закрой глаза, иди ко мне в ночи,
Дрожа юнцом от сладости желаний,
А в церкви уж погасли все свечИ,
Вода святая как вино, я пью без содроганий.
Я слышу ночь, и ею полон мир,
Крест не спасёт тебя от губ, моих лобзаний,
Раз оступившись, мою веру примешь ты.
В глазах зелёных позабудешь все страданья.
Я шла к тебе за путеводною звездой,
Смотри, коростой до костИ покрыты ноги,
Из века прошлого, дорогою кривой,
Спираль раскручивая шла из бездн глубоких.
Из уст твоих молитвы горячи,
Но из моих — заклятья льются лавой,
Пусть в этой жизни ты душой как будто чист,
Но в прошлой ты играл мной как забавой.

Под рёв толпы на эстрапад поднял,
Ломая руки мне, раскачивал качели,
То поднимая вверх, то резко вниз ронял,
Удары палками, плевки толпы в меня летели.
Зря чистою была и верила в людей,
Коварство, зависть их не знает меры,
Решив, что красоту просила у чертей,
Колдуньей нарекли, рабы всех суеверий.
Порывы ветра разметали медь волос,
Пожаром окружили пряди тело,
То вверх, то вниз раскачивался трос,
А боль молитвой в теле, в голове звенела:
— Безумная толпа. Кому ты веришь Бог?
Окинь всевидящим и милосердным взором,
Должны у всех людей быть состраданье и любовь,
За что меня на дыбу — приговором?
Признай мою безвинность помыслов и слов,
Ничем себя не запятнала я вовеки,
Прошу тебя, мой Бог, благослови на сон,
Чего ты ждёшь, я недостойна разве смерти?
Изломанное тело полетело вниз,
Земли коснулось и взлетело в небо,
Туманя разум с болью мысли понеслись,
Проклятия всему и вера пеплом из души слетела.
Хоть тело терпит, но душа уже не молится, кричит:
— За избавленья я отдам любую цену!
Мой падший ангел миражом за мной висит,
Поставил на душе печать и бесы празднует победу.

Стоял декабрь, морозное дыхание мертво,
И воздух разъедал как парша кожу,
Ты вдруг взглянул в лицо, почувствовал родство,
И топь зелёных глаз накрыла как волною.
Огонь души во мне до дна ты разглядел,
Любовь накрыла, залила полынь-тоскою,
Но поздно, ты поверженный смотрел
Как жизнь уходит. Замер надо мною.
Я чёрной смерти вижу торжество,
Она бессмертие взвалила мне на плечи,
И изморозью отправляет тело в сон,
А душу, проданную, к Дьяволу на встречу.
Истерзанное тело как мешок костей,
Под твои ноги сбросили на землю,
Толпа, насытившись ушла, забыла обо мне,
А песню скорби вьюгой надо мною плакал ветер.
Но спрятав от людей тот вспыхнувший пожар,
Лишь миг ты был любим, а будто вечность,
И горе навалилось, огромное как шар,
Всей тяжестью тебе земля легла на плечи.
До хрупкости разъел мороз, до синевы,
Ты замерзал, прозрачней становился и бледнее,
До боли, колющей, кровь стынет изнутри,
Но пламя от любви ещё тебя как будто греет.
Ночь опустилась, город спал давно,
Ты клятву дал, призвал в свидетели ночное небо,
Что если вновь тебе родиться суждено,
Мы будем вместе навсегда и слово твоё крепко.
Рассвет морозный дотронулся лучом до крыш,
На площади народ собрался изумлённый,
Пощёчины от ветра и снежные плевки,
Они скорбя сносили, молча и покорно.

Открой глаза, пришла из тьмы на зов души,
Верна она священной клятве и спасла из сети,
Нас вместе вознесут на эстрапад любви,
Познаем боль и страсть и наслажденье смерти.

из цикла «Ведьмины сказки»