Озарилась душа ядо-маковым, огненным цветом,
То любовь расцвела, наложила на душу вето,
Но исчезла она, а душу оставив горящей,
За собой позвала, вверх вослед, да по восходящей.
Как сдержать, не кричать своё горловое безумство,
Из души вырывая, из кожи любовное чувство,
Не упасть бы в полынь, да в степных разнотравьях
Не остаться лежать у дороги в канавных объятьях,
Только ведает кто-то взлетевший над ветхостью судеб
И ворожИт, смеясь повторяя, то — любит — не любит.
И сгорает душа в ядо-маковом, огненном цвете,
Кто-то там наверху мою душу любовью отметил.