Цветы, цветы… их запах спелой сливы;
Плывет за мной с ужаснейшего дня,
Когда под стон оркестра с переливом
Супруг мой переехал от меня
Под мрамор черный, как ночное небо,
Когда-нибудь прийти туда и мне бы.
Как было все банально и жестоко,
Воспоминаний душит воротник.
Над гробом, сотрясаясь, плакал свекор —
С герберами в руках седой старик.
Однако, мне припомнилось, что в ссоре
Он с сыном был. А тут такое горе?
Его жена, присутствуя при этом,
Глаза сухие долу опустив,
Прикрылась черных роз большим букетом.
Был у нее корыстный свой мотив.
Ведь пасынка едва терпела с детства,
Готовилась делиться с ним наследством.
Партнер по фирме… было видно тужит…
Привез с собой кого-то из людей,
Работавших с моим покойным мужем,
И голубую роскошь орхидей.
Его мотив к убийству был открытый —
Он погасил за общий счет кредиты.
В толпе коллег… мне показалось или
Заметила ее? Да-да, пришла!
Закрыв лицо охапкой алых лилий,
Сжав кулачок с платочком добела,
Любовница покойного страдала!
А следователь знал уже немало
Про то, что их союз служебно-близкий
С моим супругом подошел к концу,
Освободил на время под подписку
Постельную его помощницу.
Что муж нашел в ней? Суповые кости!
Она была в тот день последней «гостьей»
На даче. Синим пламенем левкои
Горели санитарам морга вслед…
Не ждет теперь любовница покоя.
Дадут ей за убийство десять лет,
А может быть получит все пятнадцать?
Я радуюсь. Могу себе признаться.
И следователь счастлив был в итоге —
Письмо-улику я передала,
Где муж изобличал ее в подлоге
И краже денег. Скоро у шала-
-вы обыск увенчается находкой:
бумаги, деньги в упаковках стопкой.
— Подарок. Собирались заграницу!
Подобное смешно твердить самой.
Я помню с мужем разговор наш в лицах —
Не зря он не хотел писать письмо…
Кровавый мак расцвел на месте пули.
Цветов из сада запах плыл по тюлю.