Вот такие нынче времена.
У тебя красивая жена —
смуглая, как Моника Беллуччи.
У меня два сына и кредит,
канарейка, кот, радикулит.
Всё нормально. Но бывает лучше.
Ты звонишь по пятницам к восьми,
говоришь, что в пробке, чёрт возьми,
не успеешь к мальчикам заехать.
Те кричат: «Он помнит, что в кино?»
Я молчу, мне жалко пацанов,
но Беллуччи ждёт у политеха.
У неё какой-нибудь зачёт,
у неё горячее плечо,
у неё по плану вечер в клубе.
А у нас картошка с огурцом
и мечты в кино пойти с отцом.
И сказать, вернувшись: «Он нас любит!»
У тебя по плану в феврале
Акапулько, сёрфинг и шале,
и карминный блеск кабриолета.
Ну, а мы, погоде вопреки,
завтра купим яркие мелки
и втроём раскрасим — зиму в лето.
Прорастут тюльпаны сквозь снега,
маттиолы вспыхнут в облаках
и попкорн рассыплется по скверу…
Ближе к ночи ты ворвёшься в зум,
скажешь: «Парни, я вам привезу
нож ацтеков, пончо и сомбреро!»
Вот и хорошо — пусть будет так:
небо в пончо, облако в цветах,
солнце-клёш верхом на небоскрёбе.
Пусть поверят в чудо сыновья,
ну зачем им знать, что у меня
нож ацтеков где-то между рёбер…